Волкомибовское снова ))

Запись несколько сумбурная - из тех, что на старояпонском назывались "дзуйхицу", а на русском - "пишу что в голову придет". (Впрочем, по сравнению с закрытыми записями она еще и связная вполне) ))

Что-нибудь связное и содержательное писать трудно, потому что жизнь у персонажей сюжетов, как правило, трудная, а их же жалко и им сопереживаешь. Поэтому сейчас здесь будет отзыв юмористический и не серьезный ни разу (традиционно извиняюсь, если обижу кого-нибудь).
Итак,
Вы смотрите театральный проект, автором или соавтором которого является Энид, если

читать дальше?

1. Число смертей персонажей на единицу сценического времяпространства смело заслуживает характеристики "самый кровавый мюзикл всех времен". Быть персонажем сюжета, автором или соавтором которого выступает Энид, и при этом выжить, крайне сложно. Впрочем, даже в этом случае у персонажей есть надежные способы выживания.
- способ первый. Ваш персонаж - женщина. На женщин в сюжетах Энид ни у злодеев, ни тем более у положительных персонажей рука, как правило, не поднимается, а если и случится нечто подобное за три акта один раз, то найдется кому помешать. Так что срок жизни женщин в сюжетах Энид может быть очень долгим. Впрочем, счастья вашему персонажу это еще не гарантирует - вполне вероятно, он потеряет любимого человека и\или своих близких, и жить после этого будет долго, но, как говорится, хреново. ((
- способ второй. Ваш персонаж - фантастическое создание или порожденное снами и фантасмагориями олицетворение человеческих страстей. В этом случае можно жить и радоваться жизни - в сюжетах, где магических артефактов - раз и обчелся, никто вам не сделает никогда и ничего. ))
- способ третий. Соавтор Энид - Чароит. Сравните число покойников в "Valens Miles" и "Лисьей сказке", и вы поймете, насколько соавторство Чароита повышает шансы вашего персонажа на выживание. )) Особенно удачно, если мюзикл длится не два часа, а всего лишь час - существует вероятность, что убить вашего персонажа попросту не успеют. ))
- способ четвертый. Вы - Анарион и играете свою роль в спектакле с первым/премьерным составом. Не знаю, почему так получается, но сценическое амплуа этого достойного исполнителя можно охарактеризовать словами "Анарион, который выжил", так что у рыцарей, самураев и политической элиты в исполнении Анариона есть огромные шансы на выживание. Впрочем, счастья персонажу это опять-таки не гарантирует, поскольку в финале он, вполне вероятно, потеряет близких, друзей и/или любимого человека, и жить после этого будет долго, но... см. пункт "ваш персонаж - женщина", в общем. ((
Во всех остальных случаях вашего персонажа, скорее всего, ждет смерть (исключения из правила настолько малочисленны, что их смело можно отнести на счет статистической погрешности). Впрочем, скорее всего, ваш персонаж умрет красиво - во имя своих друзей, родных, любимого человека, долга, политических идей, моральных принципов и идеалов, и его на сцене или за кулисами оплачут те, кто его любит (если они еще живы). И, может быть, зрители тоже.

2. Число "правильных психов" и "очень правильных психов" на единицу сценического времяпространства зашкаливает за рамки и смело заслуживает характеристики "самый нервотрепный мюзикл всех времен". Нервотреп обеспечивается тем, что почти все эти замечательные личности по ходу сюжета умрут после долгого нервотрепа и ангста или жить будут, но... ну вы поняли, да?
Жизнь "очень правильного психа" в этом плане отличается от жизни "правильного психа" только тем, что срок жизни им отпущен значительно более короткий, и дольше первого акта они не живут. Впрочем, способы как-то продлить жизнь есть даже в этом случае.
- способ первый. Затихариться. Появиться на сцене только в конце первого акта, скромненько стоять в углу, высовываться из угла четыре раза за два акта, чтобы порубиться или приказ уточнить. Помогает неплохо, особенно если реинкарнация вашего персонажа в следующей жизни будет иногда некрасиво себя вести.
- способ второй. Нарваться на воздействие темной магии. Под воздействием магии постепенно и плавно морально деградировать, ближе к концу второго акта начинать себя вести как редиска вот ваще. В этом случае персонаж до конца второго акта тоже гарантированно доживет.
Кто-то может сказать, что это не такой уж надежный способ, поскольку персонажи какие они на самом деле есть все равно дольше одного акта не живут. Но, увы, других способов попросту нет, и появиться в сюжете с самого начала и прожить жизнь "очень правильно" в здравом уме и твердой памяти - верный способ в конце первого акта покинуть сюжет навсегда (мне не верите - Акколона или Яманами Кейскэ спросите, они подтвердят. Да что там Акколон и Яманами - Гарет едва на сцене появился, тут же помер). Хотя в крайнем случае есть способы третий и четвертый: "ваш персонаж - женщина" и "вы - Анарион". Редко, но бывает. )))
Впрочем, если ваш персонаж "очень правильный" и из-за этого долго не проживет, не огорчайтесь - ему будут положены некоторые бонусы в сюжете. А именно, красивое убивание в индивидуальном поединке, длящемся целый сценический эпизод, либо красивое самоубийство (при желании можно совместить первое и второе); массовая скорбь всех, кто в настоящий момент еще жив и присутствует на сцене; вспоминание и/или оплакивание персонажа в течение как минимум одного сценического эпизода. Естественно, если ваш персонаж - не один из главных (и/или тем более не именной), то он может получить не все бонусы. Но как минимум красивая смерть в поединке на первом сценическом плане ему сто процентов гарантирована.

А вообще на самом деле не имеет значения, сколько персонаж проживет. И кто он - мужчина или женщина, язычник, буддист или христианин, крестьянин, стражник, знатный лорд, рыцарь или самурай, прислуга, гейша или королева или волшебное существо - не имеет значения тоже. Главное - прожить в полную силу эту жизнь, длится ли она два акта или пять сценических минут. И тогда персонажа, может быть, будут помнить. И желать узнать о нем побольше. И желать ему счастья. И придумывать разный фанон. Потому что сколько бы персонаж ни прожил, он будет тогда для других людей живой личностью, а не персонажем, придуманным кем-то, и им будет интересна его жизнь, сколько бы там она ни продлилась на сцене. Вот так.

* * *

Вообще-то и о "правильных психах", и еще много о чем мне хочется и серьезно написать, но пока упомяну только об одной детали, которую я заметил только сейчас, потому что наконец-то полностью и вчитываясь в детали прочитал "Мабиногион" и некоторые ирландские скелы, которые не читал раньше: если говорить о разработке и характеристиках персонажей, то в "Камелоте", на мой взгляд, "очень много кельтского" - не только в аранжировках музыки, но и в особенностях сюжета и характеристиках персонажей. Разумеется, в нем есть отсылки к самым разным источникам, от "Триад острова Британия" и до "Смерти Артура" Мэлори, сюжетную канву которой в целом повторяет мюзикл, и все это органично и гармонично связано между собой и с историей создания "Смерти Артура" Мэлори, но многие черты характеров и особенности поведения персонажей напоминают мне повести "Мабиногиона" и некоторые рыцарские романы, в которых отсылки к кельтским верованиям и кельтскому законодательству есть. И речь не только о барде Акколоне, могущественной жрице Моргане, повелевающей фэйри, или волшебном мече; таковы Первый рыцарь Гавейн; милая, благородная, мягкая и внимательная к людям, но с "внутренним стержнем" Гиневра - истинная Первая леди британской земли; принципиальный, справедливый, благородный, высоко ставящий законы страны и долг короля, хотя и не чуждый человеческих слабостей Артур, которого чтут не только подданные и друзья, но и враги (достаточно вспомнить, как пикты салютовали ему после смерти и дали время его воинам почтить память короля). То же касается и взаимного уважения язычников и христиан и гармоничного сосуществования рядом христианских и языческих традиций. И то, что Конмел всегда загоняется из-за того, чтобы Артур и Гавейн не "потеряли лицо" - это тоже отражение изображенных в кельтском эпосе традиций, когда честь чтили чуть ли не выше чем жизнь, оскорбление словом или делом считалось преступлением не меньшим, чем убийство, и в законодательстве фигурировало понятие "цена чести", а не только "возмещение ущерба". Например, в двух рыцарских романах, прочитанных мной, есть эпизод, когда Гавейна несправедливо обвинили в предательском убийстве, и, чтобы за это убийство отомстить, напали на него, когда он был в гостях и без оружия, большой вооруженной "массовкой". И там была фраза, которая мне запомнилась - "Если мы хотим ему действительно отомстить, его надо захватить живым. Мертвый бесчестья не боится." Когда Конмел беспокоился из-за того, что Гавейн Блеобериса убил при свете дня, пожалуй, больше, чем из-за того, что Гавейн среди ночи пошел с Ланселотом драться, - это мне об этой фразе напоминает. да и сам Конмел - это, считай, квинтэссенция кельтского эпоса, почти без "примеси" континентальных традиций, так же как Блеоберис - воплощенная квинтэссенция рыцарских романов, со всеми их забавными, пафосными или "крышесносными" деталями Да и образ Мордреда в валлийской традиции более внимательно проанализировать стоит, потому что он там, насколько я помню, не всегда подлец и антагонист.
А уж если начать про магию в мюзикле писать... Впрочем, магия в сюжете - это отдельная песня (точнее, много красивых песен ). Так что стоит, наверное, все-таки как-нибудь про все-все-все это серьезно и подробно написать. ))

@темы: Театр "Волки Мибу", "VALENS MILES" aka Камелот", Юмор, стеб и им подобное, Много мыслев, Про мюзиклы

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

"Рыцарь королевы Инхён"

Ни разу за полтора года не писал о просмотренных корейских дорамах, хотя посмотрел (или хотя бы начал смотреть) довольно много сериалов. Буду потихоньку "исправлять ситуацию". )

Одна из самых понравившихся дорам - "Рыцарь королевы Инхён". 16-серийный сериал о современной Южной Корее и о Корее эпохи Чосон и о любви сквозь время и пространство.
Сначала я, если честно, не ожидал, что эта дорама понравится или покажется интересной. Как оказалось, ошибся. )) Сериал был посмотрен за три вечера, причем когда не было серий с озвучкой, брат (недолюбливающий субтитры из-за плохого зрения) с субтитрами смотрел, потому что не хотелось пропускать эпизоды. Впрочем, обо всем по порядку. )


Сериал начинается в эпоху Чосон при короле Сукчжоне. (Время, любимое сценаристами и знакомое тем, кто смотрел сериалы "Наложница" или "Дон И"). И король Сукчжон, и королева Инхён, и Чан Ок Чон присутствуют в сюжете в качестве второстепенных персонажей и изображены в соответствии с исторической традицией. А главным героем является молодой ученый-конфуцианец Ким Бун До (или Пун То, точно не помню). Молодой человек в лучших традициях корейской классики и некоторых дорам совмещает в себе воспитанность, образованность и воинские умения; он стал чиновником, заняв первое место на государственных экзаменах, - а это вам не хухры-мухры. А еще он - наследник очень знатной семьи, пострадавшей (погибшей) во время репрессий над сторонниками королевы Инхен. Сам юноша тоже является ее сторонником и готов рисковать жизнью, чтобы ее доброе имя было восстановлено и она вернулась во дворец. Рисковать жизнью ему приходится, но благодаря влюбленной в него кисэн и волшебному талисману отправляется он из-за этого риска не на тот свет, а в Сеул 2012 года, где встречается с главгероиней.
Главгероиня - молодая начинающая актриса, милая, добрая и энергичная. У нее есть роль королевы Инхен в сериале, благодаря которой она может стать популярной. У нее есть практичная - иногда излишне практичная - подруга-менеджер. У нее есть бывший бойфренд - звезда экрана, избалованный всеобщим вниманием нагловатый и эгоистичный мужчина, который не прочь стать не только бывшим бойфрендом, но и нынешним. Попаданца-янбана-политического заговорщика, способного путешествовать во времени, в ее жизни еще не было, но это упущение сценаристы легко исправляют. )


Просмотр, как уже говорилось выше, оказался захватывающим и интересным. Разумеется, без приколов при просмотре не обошлось, потому что ну какой же просмотр без стеба. )
Например, в самом начале сериала главгерой скачет на быстром коне, пока в углу экрана стремительно мелькают секунды, минуты, часы, годы, - вроде как ГГ движется наперегонки со временем из 17-го века в 2012-й год. Наконец он перепрыгивает верхом на коне под градом копий и стрел через ограждающую двор стену... и переносится в другое время. Мы, естественно, не упустили повод пошутить:
- Док, я купил у манчжуров туркменского жеребца! Я назвал его Дэлориэн! Смотрите, какой красавец!
- Прекрасно, Марти! Теперь ты должен разогнать его до скорости 300 миль в час.
-
- Иначе путешествие назад в будущее будет невозможно.

Или другая ситуация - бывший бойфренд главной героини начинает вести себя с ней по-хамски. Спрятавшийся в квартире главгероини главгерой не выдерживает и из своего "укрытия" обливает его водой. Мы:
- А вот сейчас будет церемония знакомства. Главгерой: - Не смей грубо вести себя с женщиной!
Бывший бойфренд: - А ты, нахрен, кто?
- Ким Бун До.
- Кто-кто?!
- Кто-кто! Янбан в пальто! В ханбоке, в смысле.


Но по большей части мы шутить забывали, потому что сериал правда оказался увлекательным и понравился. Почему понравился - сейчас по пунктам напишу.

Много слов о впечатлениях ) (есть несколько спойлеров) )

* Качественная режиссура. Благодаря ей в сочетании с хорошим сценарием было интересно смотреть даже эпизоды, которые могли бы показаться скучными и банальными (например, девушка после проведенной вместе ночи разогревает для своего парня обед в микроволновке).

* Главные персонажи - импонирующие и реалистичные. Главный герой казался настоящим воплощением идеалов эпохи Чосон, запечатленных в классике и беллетристике той эпохи - умный и прекрасно образованный, вежливый и учтивый, готовый рискнуть жизнью ради своих политических идеалов. (А модель поведения "эгоцентричный выпендрежник", которая распространена и пользуется немалой популярностью в современной поп-культуре, но считалась в предыдущие эпохи явным недостатком, досталась в фильме зазвездившейся кинозвезде. Эта личность выступает в роли антагониста - так же, как являлись антагонистами персонажи с подобной моделью поведения в средневековой корейской культуре, и это еще раз подчеркивает разницу между эпохами.) Кроме того, хотя он и является попаданцем волею судьбы и сценариста, и наделен всякими талантами и способностями, но признаки супермена или Марти-Стью у него отсутствуют напрочь, и его способности и поведение можно легко обосновать. Например, он быстро адаптируется в мире будущего. Но попадает он в мире будущего не куда-нибудь, а на территорию сохраняемого в качестве архитектурного памятника королевского дворца, где как раз происходят съемки исторического фильма и ходят люди в ханбоках; т. е. сперва он видит привычный антураж, а потом уже начинает анализировать "что-то здесь не то", и это облегчает психологическую адаптацию. А еще он сдал экзамен первым из лучших. Чтобы сдать экзамен, нужно было знать чуть ли не наизусть много томов китайской классики, с легкостью цитируя их при случае, - а это предполагает блестящую память, помогающую запоминать даже то, что увидел всего один раз. А знание китайского помогает ориентироваться в современной Корее благодаря забытым китайскими туристами справочникам и путеводителю... И т. п. То, что он не только образован, но и прекрасно верхом скачет и мечом владеет, - тоже отсылка к классической корейской литературе. Достаточно вспомнить романы "Сон в заоблачных высях" и "Сон в нефритовом тереме", где главгерои - двадцатилетние юноши - являются и блестящими воинами, и прекрасно образованными учеными.
Главгероиня тоже получилась очень импонирующим персонажем. Искренность, доброта и стремление помочь тем, кто рядом, целеустремленность, бескорыстие и другие похвальные качества в сочетании с порой забавным поведением вызывали симпатию. С ней было много забавных моментов, но то, что она стремилась помочь главгерою, ничего о нем не зная и рискуя при этом иногда своим имиджем, то, что она полюбила не богатого юношу/сына министра и т. п., а незнакомца за его моральные качества, и готова была ради этого незнакомца пренебречь своей карьерой в кино, - это было уже красиво и романтично.

* Второстепенные и эпизодические персонажи тоже порадовали. Характеры и поведение живые и реалистичные, без утрирования и зацикленности на главгероях. У меня стало уже создаваться впечатление, что в корейских дорамах второстепенным персонажам в целом мало внимания уделяют; что они зачастую попросту делятся на "партию главгероев" и "партию антагонистов", и каких-либо не связанных с главгероями жизненных целей и отношений у них попросту нет. Эта дорама в этом плане, скорее, радует. Исторические персонажи; стремящиеся сделать карьеру на успехе "опекаемых" ими киноактеров и неустанно жалующиеся на трудность такой работы менеджеры, пытающиеся завязать личные отношения в свободное от работы время; уставший от "звезданутого" выпендрежа работающий над дорамой спокойный и сдержанный режиссер; несколько стервозная популярная кинозвезда, стремящаяся закрутить роман с бывшим бойфрендом главгероини; влюбленная в главгероя кисэн; благочестивые монахи и т. д. - все они живут своей жизнью, которая так или иначе связана с жизнью главгероев, но не сосредоточена на ней; некоторым персонажам - таким, как режиссер - и вовсе наплевать на жизнь персонажей; ему главное, чтобы работа сделана была. Здесь нет злодеев, стремящихся денно и нощно убить и главгероя, и главгероиню обоих двух, разлучить их с друг другом и т. п.; нет злобной стервы, мечтающей отобрать у главгероини руку и сердце главгероя любыми средствами; бывший бойфренд ГГ - это отнюдь не вселенское зло или подручный вышеупомянутого зла, у него есть недостатки, но он иногда стремится позаботиться о главгероине, способен прислушаться к упрекам и т. п. В общем, второстепенные персонажи порадовали. Кроме того, нет разделения второстепенных персонажей на "крутых подручных" и "забавных подручных"; персонажи могут вести себя комично, но среди них нет утрированно-комичных персонажей в чистом виде.
Массовка и эпизодические персонажи в этом плане тем более радуют. В некоторых дорамах, которые я смотрел, массовке выпадала участь ходячих и говорящих манекенов, которых попросту одели и рассадили/расставили по периметру, чтобы съемочное пространство заполнить. Например, есть дорамы, в которых можно, стоя в одном шаге от королевской стражи, спокойно обсуждать с разыскиваемым/арестованным преступником побег этого преступника или убийство короля - стража даже "о чем это вы тут болтаете" не спросит. А в одной дораме был момент: в популярной закусочной, полной клиентов, главгерой и главгероиня беседуют о своих взаимоотношениях. Естественно, в переполненной людьми закусочной шумно, и им друг друга плохо слышно. Тут мама главгероини - владелица этой закусочной - орет: "Так, а ну заткнули все глотки!". Ни один (!) из клиентов не возмутился, не сказал "Хозяйка, какого хрена? Кто вас научил так с клиентами обращаться? Мы вам деньги платим, чтобы затыкаться по вашему приказу? Да я больше в вашу поганую жральню ни ногой!" А в "Рыцаре королевы Инхён" все более реалистично. Например, главгероиня убегает с торжественного мероприятия, чтобы попрощаться с главгероем, возвращающимся в свое время. Трогательная и драматичная сцена прощания... которую прерывает голос подвозившего главгероиню таксиста: "Ну вы платить будете или обратно поедем? У меня счетчик тикает". Вернувшись обратно, грустная и убитая горем ГГ не забывает попросить своего менеджера заплатить за такси. ))
И благодаря тому, как были показаны второстепенные персонажи или массовка, создавалось впечатление, что любовная история главгероев происходит на фоне реальной жизни и является частью этой жизни; что эта история реальна.

* Юмор. Его в сюжете хватает, и при этом это не грубое утрирование ситуаций и характеров, доходящее до грубого фарса и потери связей с реальностью (художественный принцип "давайте введем несколько комических персонажей, и пусть они весь сюжет корчат рожи и демонстрируют свою глупость, а некоторые ведут себя вообще невменяемо; весело будет"). В этой дораме юмор более реалистичный и основан обычно на "подшучивании" над определенными чертами характеров персонажей. Например, главгероиня, которая вручает главгерою список покупок на английском, чтобы щегольнуть перед знающим китайский молодым ученым "образованностью" - и то, что было потом. Или три абсолютно одинаковых диалога главгероя с менеджером главгероини (расписывать в подробностях не буду, поскольку это спойлер). А уж когда выпендрежник-звезда-бывший бойфренд поссорился с игравшей роль королевы Инхён главгероиней и заявил режиссеру: "Пусть королева Инхён умрет. А что тут такого? Давайте перепишем историю. Сейчас это модно; все так делают"... х)) О модном переписывании истории - вообще отдельный концепт, ИМХО. х)) Одна эта фраза может отзывы на несколько виденных мной дорам заменить; я при просмотрах ее часто вспоминал. ))

* Бюджет в сюжете был относительно небольшой, но им сумели достойно распорядиться. Работа "техсостава" тоже качественная, ИМХО.

* Внимание к деталям, передающим исторический колорит и исторические реалии. В некачественных сюжетах на это забивают болт, и зря: детали - это важно.
Например, в эпоху Чосон у дворян-янбан было принято носить подшляпник, напоминающий хайратник из довольно жесткой ткани. На этот подшляпник надевали разные шляпы, в зависимости от ситуации; определенные виды шляп были отличительными признаками сдавших экзамен ученых-дворян. Появиться на людях без шляпы для уважающего себя дворянина считалось таким же неприличным, как в наше время для мужчины - появиться в общественном месте в одних семейных трусах. В домашней обстановке можно было ходить попросту в подшляпнике, а без него даже по дому ходили редко. И вот главгерой, уже усвоивший, что в этом новом времени носят не те шляпы, к которым он привык, а спортивные шапки, надевает спортивную шапку _на подшляпник_. х)) Так же, как привык носить шляпы. )) И при посторонних людях он первое время шапку не снимает вообще (благо погода прохладная, и это никого не удивляет). Потому что он не может вот так сразу привыкнуть, что в этом обществе благородный муж может появляться на людях без головного убора или головной убор без подшляпника носить; у него уже условные рефлексы и привычка "в общественном месте что-то на голове должно быть" выработались.
Точно так же он далеко не сразу решился в будущем остричь длинные волосы (и когда он вернулся в прошлое, его слуга сокрушался: "Да как же это! Молодой господин, зачем вы подстриглись. (( Вы же теперь на простолюдина какого-то похожи. (( ).
А еще главгерой, после возвращения в прошлое потерявший память, смутно помнит главгероиню. Он смутно вспоминает, что он будто бы... беседовал с женщиной в костюме государыни, держал ее руку и обнимал ее! (Это было на съемочной площадке). Терзаясь сомнениями, он спрашивает слугу: "Есть ли в нашей стране женщина, что может надеть наряд государыни, не будучи ею?" - "Да кто же решится на этакое! - недоумевает слуга. - За это ведь тут же казнят". Главгерой и сам знает, что в обществе, где он живет, одежда - всегда показатель статуса, и надеть одежду, на которую ты по своему положению не имеешь права, - все равно что претендовать на не положенный тебе статус; одежды государыни - знак того, что либо сама женщина злокозненно и святотатственно, без государева на то указа, претендует на то, чтобы занять место Матери страны, либо и ее супруг себя равным государю возомнил. Все равно что на трон сесть или корону на себя надеть, права на это не имея. Естественно, главгерою и в голову не может прийти, что на это решится какая-то презренная актриса (тем более что и актрис в современном смысле слова при короле Сукчжоне не было). И он терзается мыслью, что если эти воспоминания - не сон, то он дерзнул прикоснуться к особе супруги Сына Неба с низменными намерениями, и за такое его казнить положено.


А еще авторы этого сериала наверняка не ставили себе цель противопоставлять прошлое и настоящее, но у них в сериале есть моменты, напоминающие о том, как на самом деле на практике выглядело "раньше было лучше". Например, рану, которая в прошлом для главного героя оказалась бы смертельной, быстро излечивают в современной больнице.
А кисэн, любящая главгероя, спрашивает его "неужели и правда существует мир, где такая женщина, как я, может считаться человеком?" - и правда, положение женщины в средневековой нэоконфуцианской Корее было незавидным. Женщины из знатных семей были, как правило, вечными затворницами на женской половине дома, во всем подчиняющимися родителям/старшему брату/мужу/родителям мужа. От них зависела возможность получить какое бы то ни было образование (которое можно было применить разве что для проведения досуга и демонстрации талантов близким родичам. Ну или государыне и принцессам, если сильно повезет). От них зависела возможность выбраться из дома в храм, навестить заболевших родителей/похоронить покойного родителя, нанести визит государыне или принцессам (если сильно повезет), принимать гостей. Имущественное положение и статус даже знатнейших женщин зависели от статуса отца/мужа/сына - ведь сами они не могли нигде служить. Женщины из знатных семей не имели права ревновать мужа к кисэн, наложницам, служанкам - это считалось грехом, за который можно потребовать развод. Муж имел право развестись с женой, если она болтлива, ревнива или непочтительна к его родителям - жена права подать на развод не имела. Жизнь женщин из простонародья, проходившая в очень плохих бытовых условиях, была полна тяжелого труда, и они точно так же не имели права занимать гос. должности и обязаны были согласно нормам общественной морали подчиняться сперва отцу, потом мужу, а потом сыну. Единственными "работающими женщинами" в современном смысле слова - т. е. женщинами, получившими какие-то специальные знания и занимающимися оплачиваемой деятельностью в соответствии с этими знаниями потому что это норма, а не потому что у папы-ремесленника сына нет и зятя не нашлось - были медсестры, придворные, шаманки и кисэн. Но и их жизнь с современной т. з. была несладкой - так, придворные (и медсестры, вроде, тоже) не имели права на какую бы то ни было личную жизнь с любым мужчиной, кроме короля; за это их могли казнить. Они крайне редко виделись с близкими и покидали дворец лишь выполняя поручения начальства. А шаманки и кисэн вообще считались находящимися вне общества париями и низшими существами; кисэн были казенными рабынями; дочь кисэн обязана была сама стать кисэн - иного пути не было. Не было и права на свободу личной жизни - за отказ обслужить высокопоставленного чиновника даже самую знаменитую кисэн могли жестоко наказать. И понятно, что для женщины-кисэн - прекрасной, талантливой, сильной духом - "раньше" нифига не кажется лучше; гораздо лучше ей было бы в обществе, где она не была бы рабыней и была бы так же, как и мужчины, свободна в выборе жизненного пути; гораздо лучше ей было бы в мире, где талантливая и популярная танцовщица, поэтесса, певица, музыкант является не низшим существом, с которым приличная женщина поговорить побрезгует, а уважаемым членом общества.
А еще и главный герой, и некоторые второстепенные персонажи демонстрируют на своем примере, что такое жизнь в авторитарно-абсолютистском обществе, где судьба абсолютно всех людей - от раба до королевы и премьер-министра - зависит от одного-единственного человека. И этот человек может в любой момент лишить статуса, лишить всего имущества, отправить в ссылку, приказать изувечить или казнить любого жителя страны.
Наверное, именно поэтому хэппи-энд подобного сюжета был возможен именно в современном обществе. Потому что в наше время блестяще знающий китайский язык, обладающий великолепной памятью и обучаемостью, прекрасным знанием корейской и китайской классики, инициативный и умный кореец с прекрасными навыками в области верховой езды и фехтования от голода точно не умрет и вполне уважаемым членом общества может быть (а уж если у него в запасе несколько ценных антикварных предметов есть...). И любовный роман такого человека с популярной актрисой вполне возможен. А вот в средневековье... В средневековье, где современные театр и синематограф отсутствуют как класс, где актриса - это в любом случае презираемое существо из низшего общественного слоя, где бытовые условия подавляюще огромной части населения кажутся чудовищными столичной жительнице 21-го века, участь главгероини была бы незавидной, не говоря уже о том, что государственный чиновник, сын бывшего премьер-министра, принадлежащий к одной из знатнейших семей страны, на такой женщине не то что жениться не мог бы - он ее в наложницы взять не мог бы, не опозорив семью и род. А еще благосостояние, здоровье, даже сама жизнь главгероя и главгероини постоянно зависели бы от хитросплетений придворных интриг и борьбы за власть придворных клик. А вот в современной Корее у них есть шанс на счастье. Потому что любое "раньше" - хоть в Корее, хоть в России - кажется лучше, если на это "раньше" в не изуродованных историчностью и интеллектом сценаристов сериалах "прА красивые шмотки, Ылиту, любофф и попсу" смотреть. Смотреть во время законного выходного, каникул или отпуска по телевизору или в интернете с запасом вкусностей, управившись с домашними делами вроде "включить стиральную машинку, купить в аптеке витаминки, принять ароматную ванну с пенкой" и забыв напрочь о том, что раньше у простой женщины-мещанки или крестьянки (которые и являются современными потребительницами сериалов) фиг бы были оплачиваемый отпуск, бытовая техника, ванна, большинство современных вкусностей, возможность получить профессиональное образование, сериалы про любофф и какие бы то ни было гражданские права, кроме права жить так, как правитель захочет. А вот авторы "Рыцаря королевы Инхён" про социальные и бытовые реалии разных эпох не забывали, и в соответствии с этим строили сюжет.

* Порадовала... скажем так, фантастическо-мистическая логика сюжета. Дело в том, что фантастические сюжеты или сюжеты с элементами фантастики для меня делятся на две категории. В первом случае в реальности сюжета существует нечто фантастическое, отличающееся от привычных нам реалий и законов природы, - вымышленные расы и виды животных, сверхъестественные способности персонажей, волшебные артефакты, другие миры и измерения и т. п. Но при этом жизнь миров и измерений, рас и животных, принципы "функционирования" сверхъестественных способностей и артефактов подчиняются существующим в данном сюжете законам, о которых в самом же сюжете рассказано, и в рамках этих законов все происходящее в сюжете обосновано и закономерно. Во втором же случае какая-либо логика и какие-либо закономерности в сюжете отсутствуют как класс; единственный принцип, которому подчиняется все в сюжете - "елки становятся красными, скелеты танцуют на радуге, гребень превращается в лес, потому что аффтару это вотпрямщас захотелось". А хочется это аффтару, например, чтобы обеспечить любимого главгероя нужным объемом читов для обеспечения крутизны и всепобеждания главгероя или чтобы создать проблему, которую вот никак нельзя разрулить... В общем, чтобы в сюжете все было так, как левая пятка аффтара захочет, а заморачиваться вопросом "почему и как это получилось" вообще не пришлось.
С этим в "Рыцаре королевы Инхён" тоже все в порядке; волшебный талисман, благодаря которому становятся возможны путешествия во времени, подчиняется строгим правилам и законам. Его волшебная сила, спасающая главгероя, основана на искренней любви и силе духа любящей главперсонажа женщины, желающей спасти его от смерти. Поэтому в будущем главгерой оказывается исключительно в случае смертельной опасности; если талисман оказывается поврежден, главгерой возвращается в прошлое, и и сам он, и все окружающие забывают о его странствиях во времени. А в случае смерти любящей его кисэн, вымолившей этот талисман, талисман полностью теряет силу. Такие вот тоже понравившиеся моменты. ))

Вот такие впечатления. )) Кстати, всего у меня сейчас две понравившиеся мне дорамы о попаданцах; но о второй я позже напишу )

@темы: Про кино, Корея, Впечатления, Юмор, стеб и им подобное

---

Упорка по средневековой европейской литературе продолжается - например, сейчас я сравниваю кретьеновского "Персеваля" с валлийским "Передуром" и "Парцифалем" фон Эшенбаха. Сравнивать очень интересно - особенно в контексте кельтского эпоса и традиций средневековой европейской литературы в целом - и я очень жалею, у меня не получается пока найти роман "Корона" (немецкий, начало 13-го века) в переводе на английский.

Пара слов

Пока мне попадались только статьи о нем и короткие аннотации, а мне очень хотелось его с "Ланселотом" Кретьена сравнить. Пока утешаюсь тем, что полный прозаический перевод "Парцифаля" на английский существует. Раньше думал, что такой длинный рыцарский роман даже не русском читать не осилю, но теперь заинтересовался, потому что в нем есть интересные и "вкусные" моменты, эпизоды с кельтско-эпической атмосферой и обоснуи, которых ни в валлийском, ни в кретьеновском варианте нет. (Хотя баги, натяжки, нестыковки и разные мелкие недостатки тоже имеются, конечно) Когда-нибудь я, наверное, очень много страниц серьезного флуда обо всех впечатлениях напишу, а пока будет немного впечатлений в виде стебчика по теме. ))


Кто видел имя Кингримурсель, тот над именем Блеоблихерис не смеется.

Король Марк входит в спальню к Изольде и видит в ее постели голого Тристана. Грустная Изольда:
- И сейчас ты, как всегда, предпочтешь поверить своим бесстыжим глазам и всяким подлым клеветникам, а не своей любимой и верной жене.


Краткий - и неточный х) - пересказ валлийской повести о Герайнте сыне Эрбина (для французов и других европейцев с континента - Эрек).

читать дальше?

Жил-был доблестный рыцарь и наследник короля Герайнт. И было у него все, что нужно рыцарю для счастья: королевство, верные подданные, прекрасная и благородная жена, любящие родичи, добрая слава и т. п. А потом начал он много времени проводить в развлечениях и забыл о своих подданных и делах королевства, и жена его из-за этого горевала. Услышал однажды случайно Герайнт ее грустные слова о том, что ее муж утратил свою честь и славу, и приревновал свою жену, решив, что она сожалеет об их браке, и пришла ему в голову умная, как ему показалось, мысль: бросить отца, подданных и королевство и поехать вдвоем с женой в опасные гребеня, дабы найти там приключений на свою... кольчугу и показать жене, что вовсе он и не утратил честь и славу.
И вот ехали они по дремучим лесам, и попытались на них напасть четыре рыцаря, но Герайнт каждого из них выбил из седла. А потом поехали они дальше, и попытались на них напасть три рыцаря, но Герайнт каждого из них выбил из седла. А потом поехали они дальше, и попытались на них напасть пять рыцарей, но Герайнт каждого из них выбил из седла. А потом приехали они в большой город, и напал на них некий граф в сопровождении восьмидесяти воинов, и Герайнт каждого из них выбил из седла. А потом остановился Герайнт в пути и сказал: - Что-то странное. Сначала на нас напали четыре рыцаря, потом три, потом пять, потом восемьдесят. Я не могу просчитать разность этой арифметической прогрессии.
- Мой господин, - сказала на это его жена, - возможно, мы не имеем дело с монотонной числовой последовательностью в чистом виде. Я предполагаю, что численность каждого из рыцарских отрядов может зависеть от дополнительных факторов - например, от расстояния, которое мы проехали до встречи с каждым из отрядов.
- Ты права, женщина, - сказал Герайнт. - Поэтому я приказываю тебе теперь измерять расстояние, которое мы проедем.
- Да, господин, - ответила его жена, и они поехали дальше, и жена Герайнта измеряла расстояние, которое они проехали. И встретились им в пути изранивший Герайнта король карликового роста из Волшебного народа, а потом король Артур со всем его двором, а потом плачущая дама, а потом три великана, один из которых отправил Герайнта в нокаут, а потом некий граф, который стал домогаться жены Герайнта. Очнулся тут Герайнт, и зарубил графа, и сказал: - Я ничего не понимаю. Те, кого мы встречали теперь, не только хаотично отличаются численностью, но и принадлежат к разным расам. Я не могу просчитать закономерность...
- Возможно, все зависит от местности, по которой мы проезжали, господин, - сказала жена Герайнта.
- Ты права, женщина, - ответил Герайнт. - Поэтому мы продолжим путь, и ты будешь определять состав почвы, и состав атмосферы, и характер растительного покрова в той местности, которую мы проезжаем.
- Да, господин, - сказала жена Герайнта, но они не успели продолжить путь, потому что раздался шум приближения огромного войска, и Герайнт встревожился, потому что был сильно изранен, и драться с ними всеми ему бы никакое знание математики не помогло. Однако же войско приблизилось, и увидел Герайнт, что это отряд его союзника и друга, спешащий к ним на помощь. И посмотрел союзник-друг на окровавленного Герайнта и спросил: - Господин, у тебя есть многонаселенное королевство, и добрые друзья и союзники, и любящие родичи, и прекрасная и благородная жена. Ответь мне, господин, что же забыл ты в этих гребенях, подвергая себя и свою жену опасностям, унижениям и лишениям?
И задумался тут Герайнт, и не смог ответить. И понял он, что, может, и не утратил он доблесть, но часть разума, видно, утратил, раз решился на такие дела. А разум королю нужен не меньше доблести, иначе будут говорить о нем союзники и подданные - и говорить по праву -, что не того персонажа Передуром в валлийском эпосе назвали.
И извинился Герайнт перед женой, и вернулся домой, и правил подданными справедливо и достойно. И с тех пор он больше не путешествовал (с) ))
Кстати, если серьезно, валлийские повесть о Герайнте и повесть о хозяйке источника понравились мне гораздо больше кретьеновских "Ивейна" и "Эрека". Но это уже - тема для "много слов" ))


Сидят Ивейн и Персеваль, заполняют ту-ду-листы.

читать дальше?

Ивейн: - Выбить из седла и тяжело ранить Кея - сделано.
Персеваль: - Выбить из седла и тяжело ранить Кея - сделано.
Ивейн: - Победить отважного воина из Волшебного народа - сделано.
Персеваль: - Победить отважного воина из Волшебного народа - сделано.
Ивейн: - Не узнать Гавейна и сразиться с Гавейном - сделано.
Персеваль: - Не узнать Гавейна и сразиться с Гавейном - сделано.
Ивейн: - Убить Черного лиходея и спасти его пленников - сделано.
Персеваль: - Убить Черного лиходея и спасти его пленников - сделано.
Переглянувшись: - Слушай, а сколько Черных лиходеев было в Британии? ... Ладно, проехали.
Продолжают записи.
Ивейн: - Спасти прекрасную знатную деву от вражеского войска и насильственного брака и отказаться на ней жениться - сделано.
Персеваль: - Спасти прекрасную знатную деву от вражеского войска и насильственного брака и отказаться на ней жениться - сделано.
Кондвирамур (возлюбленная Парцифаля в германской версии): - Кгм-кгм! Что значит "отказаться на ней жениться", а?! У тебя два сына, между прочим.
Персеваль: - Э-э, дорогая, отказ от женитьбы был только в валлийской версии. А так - я тебя люблю, Гамурет мне папа!
Кондвирамур: - Ну хорошо, а то смотри у меня.
Ивейн: - А на что ему смотреть-то? Я вообще слышал, что квест с Граалем только девственник выполнить может.
Кондвирамур и Персеваль: - ЧЕГО-ЧЕГО?!
Ивейн: - Ладно, проехали, - продолжая заполнять список: - Убить великана - сделано.
Персеваль: - Убить великанов - сделано... - внезапно с тяжелым вздохом. - А я тут подумал - а как я живу? - (заглядывая в ту-ду-лист Ивейна) - Да как все рыцари! Сплошная рутина, никакой оригинальности
Ивейн (заглянув в ту-ду-лист Персеваля): - И я тоже как все живу. ((( Обыденность сплошная ((( А хочется иногда чего-нибудь... особенного, чего-нибудь романтического. Ну, например...
Повеселевший Персеваль: - Ну, например, у меня сын однажды приплыл домой на лодке, влекомой лебедями.
Мимопроходящий Гарет: - В первом продолжении кретьеновского "Персеваля" сказано, что на лодке с лебедем домой приплыл я.
Персеваль, пристально оглядев Гарета: - До проведения генетической экспертизы отказываюсь считать себя твоим отцом!
Гарет: - А я до проведения генетической экспертизы отказываюсь считать себя твоим дитем!
Мимопроходящий Лот Оркнейский: - Вот-вот, поддерживаю!
Персеваль: - И все равно семья - это прекрасно. У меня, например, брат - долматинец! )))
Ивейн, Лот, Гарет: - ЧЕГО-ЧЕГО?!
Персеваль: - Что слышали. )) У меня отец в немецкой версии был белый, его первая жена - чернокожая, а автор - средневековый немец, который ничего не знал о мулатах. Так что брат у меня долматинцем получился.
Ивейн: - Да, семья, личная жизнь - это не какая-то там скучная рутина. Я вот, когда меня жена бросила, тоже все бросил - по лесам скитался, чуть с голода не помер.
Персеваль: - Ну ты даешь, герой-любовник! Надеюсь, в другой версии у тебя все хоть не так трэшево.
Ивейн: - Конечно! В другой версии я просто с ума сошел и по лесам нагишом бегал ))
Персеваль: -
Ивейн: - А сам-то? Мне вспоминается некая Ангарад Золоторукая...
Кондвирамур: - А ну-ка подробнее. Какая такая Ангарад?
Персеваль, торопливо: - Дорогая, это только в валлийской версии было, правда-правда. А так - я только тебя люблю, Моргана мне прапрабабушка.
Ивейн: - Какая Моргана? Случайно не та, которую моей мамой во французской прозе называют?
Переглянувшись: - А сколько всего фей Морган было на свете?
Мимопроходящая Моргана: - До проведения генетической экспертизы идите все нахрен! Развелось, понимаешь, родичей и любовников - пожить спокойно не дают!
Мимопроходящий Гавейн: - Госпожа, что касается обилия родичей, друзей и любовных историй...
Моргана - Гавейну: - Ты - Первый рыцарь и самый популярный бренд артурианы, тебе это по должности положено. (подумав) - Кстати, лично ты можешь моим родичем считаться, ладно уж.
Гавейн: - Спасибо, госпожа.
Радостный Ивейн - Персевалю: - Видишь, любовь, семья и дружба - это здорово. Не так уж это и скучно - рыцарем быть. )) Зря мы все время жалуемся - "рутина, рутина" )
Персеваль: - Это точно.


Ланселот и Гавейн заполняют ту-ду-листы.

читать дальше?

Ланселот: - Освободить королеву Гиневру от плена в волшебной стране - сделано.
Гавейн: - Освободить королеву Гиневру от плена в волшебной стране - сделано.
Переглядываются.
Ланселот: - Благородный сэр, королева Гиневра, похищенная злодеем из волшебной страны, была только одна. И рыцарь, который спас ее, должен быть только один.
Гавейн: - Вы правы, благородный сэр, и в достоверных источниках наверняка сказано, кто был этим рыцарем. Вот только какую книгу считать более достоверным источником?
Ланселот: - Достойный сэр, если вы предпочитаете верить плохо написанным немецким стишкам...
Гавейн: - Достойный сэр, если вы предпочитаете верить французскому роману, где обоснуев погибло больше, чем доблестных рыцарей...
Переглядываются снова.
Вместе: - Мда. И ведь кельтской версии не сохранилось.
Помолчав немного, вместе: - У меня больше причин ее спасать!
Ланселот: - Она - моя любимая!
Гавейн: - Она - моя родственница!
Хором: - Она - моя королева, в конце концов!!
Мимопроходящий Тристан: - Стоп-стоп-стоп. - Гавейну - Она - жена твоего дяди? - Ланселоту - А любовник ее - ты? Ерунда какая-то у вас в Логрии с семейной и личной жизнью получается; вот у нас в Корнуэльсе все гораздо лучше.
Куртуазные Гавейн и Ланселот: - Да пошел ты нахрен!
Тристан: - Ага, понял, ухожу.
Гавейн и Ланселот, задумавшись: - А что же делать-то, а?
Мимопроходящая Гиневра: - До проведения тщательной литературоведческой экспертизы категорически отказываюсь признавать, что Мелеагант похищал меня дважды!
Гавейн и Ланселот: - Разумеется, Ваше Величество.
Мимопроходящий Мелеагант: - А есть версия, где я сделал Гиневру своей наложницей и ее спасти никто не смог?
Куртуазные Гавейн, Ланселот и Гиневра: - Да пошел ты нахрен!
Мелеагант: - Ага, понял, ухожу.
Гавейн, подумав: - Ну что ж, раз кельтские прототипы отсутствуют, а первым был написан роман Кретьена, то, полагаю,...
Ланселот: - То, полагаю, фиг с ними, с немцами и французами! )) Давайте пока считать, что это была совместная операция Гавейна...
Гавейн: - ... и Ланселота. ))
-


А еще в романах, выложенных в онлайн-библиотеках, иногда встречаются забавные опечатки. Например, "И да храпит тебя любовь". (и да похрапывает долго).
На самом деле "и да хранит", конечно, напечатать хотели. х)
А в другой главе король говорит уезжающему в странствие главгерою:

читать дальше?

"«Не откажи мне в праве быть опорой твоей державе, союзником твоей жопы в час мира, как и в час войны!..»
Я долго (и задыхаясь от смеха) умилялся стремлению короля быть союзником и опорой ... э-э... пятой точки родича-главгероя. Хотя, конечно, понятно, что рифмой к слову "война" должно было быть слово "жена", а не то, что напечатали. ) Опечаточка по Фрейду, как говорится х)


В общем, рыцарские романы - это интересно. ) И позитива добавляет иногда ))

@темы: Европа, Про меня, Про литературу, Юмор, стеб и им подобное, Мифология, мистика, легенды, Нарочно не придумаешь

---

Про жизнь, наверное, тоже стоит что-нибудь написать, раз впервые за две недели пишу что-то. Так что несколько слов про жизнь:

- в середине прошлой недели выпал снег, пролежал всю ночь, потом растаял. Бутоны на тюльпанах тогда уже появились, и абрикосы кое-где зацвели, так что это выглядело странновато. Потом снег растаял, сейчас довольно тепло и все цветет.
- была простуда. Температура 38, потом странная сыпь на губах - губы распухли так, что есть было больно. Счас уже все окнорм. ))
- упорка в "Мабиногион". Раньше к деталям не присматривался и не все повести читал, а теперь "распробовал". Очень интересно это с романами Кретьена де Труа, сохранившейся валлийской поэзией и ирландскими скелами сопоставлять. Не все повести нравятся - но у них и авторы и переписчики были, судя по всему, разные, - но несколько текстов "зацепили". Впрочем. об этом большую запись делать надо, и не одну, потому что впечатлений очень много. ))
- брата вызывали среди ночи на работу по "ложной тревоге", он проторчал там четыре часа до двух ночи: сообщили, что в общежитии, которое "на балансе" учреждения, бомба заложена. Выяснилось, что это "телефонный терроризм" - некий долбокун позвонил с одолженного телефона и представился чужим именем, сообщив о бомбе, чтобы всех среди ночи эвакуировали - это, типа, такая месть знакомым была. После этого начальник брата решил перед первомайскими выходными провести учения на случай теракта; получился в итоге готовый сюжет для комедии, но об этом я как-нибудь отдельно напишу.
- нашел в сети перевод "Романа о Бруте" Васа на современный английский. Буду читать, наверное. ))
Кстати, оказывается, сам Вас назвал свой законченный в 1155-м году посвященный Алиеноре Аквитанской роман "Geste des Bretons" - "Героические сказания о бриттах"; название «Роман о Бруте» ему дали переписчики впоследствии. )

Такие дела ))

@темы: Наша жизнь, Европа, Про меня, Про литературу

---

Раз уж зашла речь об изумительных цитатах, продолжу тему цитатами из разных переводов романов об Анжелике :

Они положили барона на диван, который потерял сознание от потери крови Да что вы знаете о физиологии диванов!

Никогда они не были так близки; к чувствам, вызванным этими грустными днями расставания, всегда будут примешиваться воспоминания о самозабвенной любви еноти Самозабвенно любящие еноты не так-то легко забываются, видимо. )) Проникшиеся этими чувствами персонажи ласково называли зверика "енотя" х)

В одном из переводов "Бунтующей Анжелики" героиня собирается посоветоваться с арматурщиками (в оригинале - судовладельцы, они же арматоры (по-французски - L'armateur)). Нет, ну как же бунтовать, с арматурщиками не посоветовавшись! Против войск короля - и не вооружиться арматурой; не комильфо как-то ))

Мы должны быть благодарны здесь, в плену гиены снежной Сенсация! Новый вид гиены, сбежав из канадского зоопарка, удерживает в плену главгероиню!

Индеец Пиксарет: "Снимать скальпы кремневым ножом - очень трудоемкая операция" Видимо, это была цитата из прочитанной студентам-алгонкинам и абенакам лекции по индейской пластической хирургии

Утащено с этого сайта; спасибо за ссылку AnchorPoint.

Кстати, на том сайте и еще кое-что интересное есть, но об этом как-нибудь потом напишу. ))

***

Ну и вроде оффтоп: я уже настолько привык, что слово "фольклор" означает "народное творчество, передаваемое, как правило, устным способом", что о других значениях слова как-то и не думал. Ну там есть литература - а есть частушки всякие и прочие сказки с поговорками. И только благодаря статьям на английском вспомнил "изначальный" смысл слова:
folk-lore — «народная мудрость» по-нашему )))

@темы: Про литературу, Нарочно не придумаешь, Лингвистическое

---

В избранном френдленты увидел... э-э.. изумительный текст про Бельтайн. )) Не смог не утащить на память парочку моментов.

Кельты свято верили, что конкретно в этот день вот конкретно типа в этот. ни в какой другой, ясно вам? х) из раскрывшихся холмов-сидов начинают выезжать изумительные всадницы или баньши.
Изумительные всадницы-баньши особо умилили ))) Ну, это не говоря о вопросе, почему конкретно и чОтко в Бельтайн из холмов только женщинам-сидам выезжать можно. (А мужчинам только в Самайн, видимо. Ну, чтобы вместе не тусовались и разврат не разводили Х)) ).
Ну, или, может, подразумевалось, что выезжают или прекрасные всадницы, или баньши. Или-или, как конкретно повезет. Не знаю. ))


Ну а согласно другому эпитету Беленус был тесно связан с искусством музыки. В частых случаях с этим богом было принято отождествлять ирландский Энгус Мак Ок. В трудах Юлия Цезаря было замечено, что он сравнивала бога Беленуса с греческим богом света и с предсказаниями, так же он являлся покровителем искусств Аполлона.
В общем, Юлий Цезарь сравнивала бога Беленуса с предсказаниями. (интересно, в чью пользу было сравнение?). А еще Юлий Цезарь являлся покровителем искусств Аполлона.
Я прям представил - сидит Аполлон, играет на кифаре, а Цезарь ему так покровительственно: "Молодец, умничка, надо тебе новый инструмент купить". И в это время изумительные всадницы-баньши выезжают из холмов ))

С Бельтайном всех и хорошего всем настроения, в общем

@темы: Сетевое, Европа, Мифология, мистика, легенды, Нарочно не придумаешь

---

Вся история средневековой Японии - в одном переделанном анекдоте:
- Как раз сейчас у горы Гдетояма правительственные войска сражаются с подлыми мятежниками.
- И кто из них - правительственные войска, а кто - подлые мятежники?
- Именно это они сейчас и выясняют.

* * *

Средневековыми рыцарскими романами (в первую очередь - незабвенным сэром Томасом Мэлори) навеяло:
Рыцари бывают разные - Зеленые, Черные, Красные...


Каждый раз, когда средневековые авторы романов понимали: "а из этих буковок в алфавите можно составить еще и вот такое имя", при дворе короля Артура появлялся новый рыцарь Круглого стола.


Король Артур в большие праздники не садился за пиршественный стол, не услышав о каком-нибудь чуде или не увидев его. А поскольку ездить в дальние страны и королевство бросать королю не пристало, Артур, как правило, сидел и ждал, пока чудо придет к нему само. Чудо, как правило, приходило. Иногда чудо даже посвящали в рыцари. После чего сэр Кей радостно возглашал: "Кушать подано, садитесь трапезничать, пожалуйста", и все начинали кушать.
Правда, эта традиция могла доставлять и определенные неудобства, потому что

читать дальше?

время от времени возникали ситуации вроде: "Сидели благородные рыцари и прекрасные дамы, радуясь трапезе и разговорам, и тут вбежала в зал черная собака, а за нею гналась девица в белых одеяниях на белом коне. И скрылись они бесследно. А потом вбежал в зал белый олень, и гнался за ним рыцарь в черных доспехах на черном коне, и скрылись они бесследно. А потом приехал карлик в красных одеждах на телеге и рассказал, что значило появление собаки, рыцаря, оленя и девицы. А потом явились пред всеми три девы в зеленых одеждах, и был у них в руках некий артефакт, и исчезли они бесследно. А потом явились пред всеми старец в лазурных одеждах и карлик в желтых одеждах, и был у них в руках некий артефакт, и исчезли они бесследно. А потом явилась пред королем и его рыцарями дева красоты невиданной в золотом венце и рассказала, что означало явление дев, карлика, старца и артефактов. И воспечалился тут король Артур, и понял он, что должен отправить своих верных рыцарей на подвиги и в квесты, потому что иначе по его замку и дальше будут бегать разная живность и разные личности, которые ни ему, ни Гиневре поесть спокойно не дадут. И отправились сэры рыцари на подвиги и в квесты, и много славных подвигов было в итоге свершено".
А с другой стороны, если бы был в рыцарских романах при дворе Артура более здоровый режим питания, то и подвигов с квестами в жизни славных рыцарей, может быть, было бы меньше. Х)


Хотя рыцарские романы и повествовали о героических подвигах и разных чудесах, это все-таки были не какие-то там сказки, а высокая литература (Ну, часть этих романов, по крайней мере). А потому описанию бытовых деталей и норм этикета в них уделялось большое внимание.
Мне даже мини-сценка представлялась - читает Кретьен де Труа своей покровительнице Марии Французской, графине Шампани роман "Ланселот или Рыцарь телеги":
- Однажды, когда обед был уже закончен и все собрались покинуть зал, вошел посланник и приветствовал королеву Гиневру и короля Горра, сидевшего подле нее, а потом всех остальных, и Кея, и мессира Гавейна. В руке у него было письмо, и он передал его королю, король же отдал его клирику, читавшему громко и внятно, и чтец зачитал письмо. В письме этом Ланселот приветствовал доброго и благородного господина короля Горра и благодарил за оказанные ему во время пребывания в Горре почет и приязнь, и писал, что он всецело к услугам короля. И сообщал он, что ныне пребывает в добром здравии и наилучшем расположении при дворе короля Артура, коий просил передать королеве, чтобы она, если будет на то ее пожелание, вернулась как можно быстрее в столицу в сопровождении Кея и мессира Гавейна.
Мария, вежливо: - Это очень интересно.
Кретьен: - Дальше будет еще интереснее, моя госпожа. Итак, после того письма пребывали все в великой радости и решили на следующий же день с первыми лучами солнца готовиться к отъезду. И, едва рассвело, были они уже полностью готовы к путешествию, и сели на коней и двинулись в путь, и король Горра со свитой сопровождал их и развлекал в долгом пути. Когда же он сопроводил их до границы своей страны и уверился, что они пересекли ее в безопасности, он попрощался с королевой, а также с ее спутниками. И когда подошел он к ней попрощаться, королева, желая выразить свою благодарность за всю ту доброту, которую он выказывал ей, обняла его и сказала, что и она, и господин ее король Артур пребывают всецело к услугам короля Горра; и лучшего обещания она не могла бы дать. И мессир Гавейн также обязался быть всецело к услугам...
Мария: - Это очень интересно, но... обязательно ли было делать этот эпизод таким длинным?
Кретьен: - Как же иначе, моя госпожа? Ведь рассказ я веду о рыцарях и дамах учтивых и благородных, а не о быдле каком-нибудь. Дальше будет еще интереснее; слушайте. )))) Итак, мессир Гавейн также пообещал быть всецело к услугам короля Горра, почитая его другом своим и господином, и то же самое сделал и Кей, и все остальные из свиты королевы Гиневры. Король же пожелал им покровительства Господа нашего, дабы Он хранил их в пути. После чего...
Мария: - Это все очень хорошо, но ведь в этом романе наверняка и другие интересные эпизоды есть. Например, последний бой Ланселота с Мелеагантом.
Кретьен: - Да сколько там того боя Ланселота с Мелеагантом!
Мария: - Но... мне просто интересно, чем все закончится.
Кретьен: - Да голову этому Мелеаганту отрубят и всего делов!
На самом деле я, конечно, утрирую и стебусь, но описания бытовых деталей и связанных с этикетом моментов занимают у Кретьена как минимум не меньше места, чем описания разных опасностей и поединков. И не знаю, как на самом деле нечто подобное воспринимала Мария Шампанская х), но мне это нравится вполне ))



Если верить рыцарским романам, дамы в легендарном средневеко-европейском обществе делились на "дам", "не дам" и "сэр рыцарь, я дам, но не вам".

Например, как поведал сэр Томас Мэлори в "Книге о сэре Тристраме Лионском", приключилась однажды в Корнуэльсе одна история (пересказ несколько вольный, но факты воспроизводятся в точности х) ):
Однажды случилось, что славный рыцарь сэр Блеоберис Ганский, близкий родич славного рыцаря Ланселота прибыл ко двору короля Марка и испросил милость у короля, чтобы король Марк исполнил одно его желание и отдал ему то, что приглянется ему у них при дворе. Услышав такую просьбу, подивился король Марк, но потому, что был тот рыцарем Круглого Стола и слава его была велика, он согласился исполнить, что он просит. И выбрал сэр Блеоберис для себя даму пригожую и вежественную, потому как больше при дворе короля Марка и во всем Корнуэльсе ничего хорошего не было, и брать там было нечего. И подумал сэр Блеоберис "Это я неудачно зашел", после чего и отбыл с сею мыслью и выбранной им леди. Была же это та самая дама, к которой в свое время в спальню захаживали и сэр Тристрам, и король Марк. И однажды вышло так, что король Марк с двумя рыцарями подстерег в засаде племянника своего сэра Тристрама, сэр Тристрам же и самому королю, и рыцарям, что были с ним, по кумполу надавал, ибо не признал их в темноте. И с тех пор не было меж сэром Тристрамом и его дядей королем Марком прежней любви, а вот меж сэром Тристрамом и той дамой любовь была, да еще и какая. А еще был у той дамы муж по имени сэр Сегварид, хоть и мало кого это волновало. И когда услышал сэр Сегварид, что жену его увез рыцарь короля Артура, тут же он облачился в доспехи и поскакал в погоню, чтобы спасти свою жену. Сэр же Блеоберис сэра Сегварида хорошенько отдубасил и жену ему не вернул, потому как был рыцарем вежественным и благородным. Когда же сэр Тристрам об том услыхал, он устыдился и горько опечалился, и в тот же миг он облачился в доспехи и уселся верхом на коня своего, а его слуга вез за ним щит и копье. Скакал сэр Тристрам во весь опор, и тут встретились ему сэр Саграмур Желанный, сэр Додинас Свирепый, сэр Ананас Сладчайший, сэр Адидас Непревзойденный, сэр Саргасс Высокий и сэр Расрасрас Никакой, а были все то прославленные рыцари Круглого Стола. И выбил их всех сэр Тристрам из седла, и сломал себе сэр Сагамур бедро, а остальные рыцари - руку, либо ногу, либо ребра. И открыл им сэр Тристрам, что он - сэр Тристрам Лионский, сын короля Мелиодаса и родной племянник королю Марку.
Возрадовались те рыцари, что пришлось им встретиться с сэром Тристрамом (я цитирую х) Правда х) ), сэр же Тристрам попрощался с ними и поехал дальше своей дорогой. И увидел он вскоре сэра Блеобериса и Сегривадову жену. И вызвал он сэра Блеобериса на бой, и начали они лупить и дубасить друг друга оружием, потому как оба они были рыцарями вежественными и благородными. И рубились они так больше двух часов, и порой бросались друг на друга с такою силой, что валились оба ничком на землю. Но под конец отступил сэр Блеоберис Ганский на один шаг назад и сказал так:
- Повремени, благородный рыцарь, - попридержи руку и давай побеседуем о наших родословных.
Сэр же Тристрам подумал, что, порубивши друг друга два часа, о родословных беседовать - самое то. И рассказал каждый из них о том, кто он и откуда. Узнав же, с кем он бился, возрадовался каждый из рыцарей, ибо высоко чтили они друг друга. И пришла тут им в голову, как ни странно, - наконец-то! - мысль спросить у самой дамы, кого она желает видеть своим возлюбленным.
И вот когда ее поставили между ними, она обратилась к сэру Тристраму с такими словами:
- Знай, о сэр Тристрам Лионский, что до недавнего времени ты был тем, кого я всех более на свете любила и на кого полагалась. И я думала, что ты тоже любишь меня больше, чем всех других женщин. Но когда у тебя на глазах этот рыцарь увез меня, а ты не попытался меня спасти, но позволил, чтобы за мной поехал мой муж сэр Сегварид, - тогда я перестала верить в твою любовь. И потому теперь я отказываюсь от тебя и отныне тебя больше не люблю.
Сэр Тристрам разгневался на нее за такие слова. Сэр же Блеоберис, дабы утешить сэра Тристрама, готов был отказаться от дамы и отдать ее ему. Тут дама, как ни странно, - наконец-то! - вспомнила о том, что у нее муж есть, и попросила отвезти ее в обитель, где муж ее лежал раненый. С тем простились они и разъехались - сэр Тристрам возвратился в Тинтагиль, а сэр Блеоберис поехал в ту обитель, где лежал сэр Сегварид, страдая от тяжких ран, и там он вернул ему жену и ускакал прочь, как благородный рыцарь. И при виде жены своей утешился сэр Сегварид; а утешился ли он больше тем, что увидел жену, или тем, что сэр Блеоберис прочь ускакал, - о том история умалчивает.

Или была еще история в славном Корнуэльсе: привезли однажды королю Марку прекрасный волшебный рог, из которого ни одна жена не могла пить питье, не пролив его, если была она неверна мужу. И призвал к себе король сто знатнейших дам в стране и жену свою Изольду и приказал им пить из рога. И лишь четыре выпили это питье, не облившись. Прихренел тут король Марк от этакой социально-демографической статистики и приказал сжечь всех неверных знатных женщин на костре. Но все его бароны тому воспротивились, потому как поняли, что если всех неверных дам сжигать, то славный Корнуэльс почти вовсе без женщин останется, и уж лучше жить с ... э-э... не совсем верными ледями, чем ну вовсе без ледей. И согласился тут король Марк со своими баронами.



Хотя, разумеется, рыцарские романы - это не только повод для шуток. ) В них бывают и интересные детали, события и персонажи, и концептуальные или вообще "крышесносные" моменты. Так что "упорка" продолжается - например, "Ланселот или рыцарь телеги" прочитан дважды в русском поэтическом переводе и дважды - в английском прозаическом (потому что русского прозаического перевода не было), на очереди - английский прозаический перевод романа "Ивейн или рыцарь со львом". А еще я недавно узнал, что существуют поэтические варианты кретьеновских "Ивейна" и "Персеваля" на среднеанглийском. Причем первое произведение - "Ивейн и Гавейн" - в большей мере нечто среднее между переводом и сокращенным пересказом, в то время как "Персеваль" - в большей мере самостоятельное произведение, продолжающее и завершающее кретьеновский сюжет. Не знаю, правда, стоит ли их читать полностью - впечатление от отрывков среднеанглийского "Ивейна" и предисловия к "Персевалю" как-то не очень. Так что пока я просматриваю текст "Ланселота" на старофранцузском - практически ничего не понимая х)) - чтобы уточнить один лингвистический момент, и жалею, что The Knightly Tale of Gologras and Gawain написана на средневековом англо-шотландском. ))
Такая вот средневековая литература ))

@темы: Япония, Европа, Про литературу, Юмор, стеб и им подобное, Историческое или вроде того, Мифология, мистика, легенды

---

Восхитительная итальянская политика и прах Данте )

На мой взгляд эта история наглядно свидетельствует о том, что у великих людей может быть активная общественная жизнь даже после смерти. Х))

Впрочем, началось все, естественно, еще при жизни Данте. В 1290-х расколовшая Италию борьба между гвельфами (считавшими, что главной политической силой и фактическим главой Италии должен быть Папа Римский) и гибеллинами (ратовавшими за то, чтобы вышеупомянутыми силой и главой был император Священной Римской империи) в славном граде Флоренции сошла на нет: гвельфы (к которым принадлежала и семья Данте) победили. Но спокойная мирная жизнь, видимо, противоречила красивым старинным итальянским обычаям: вскоре в стане победителей начинаются раздоры между влиятельными семьями, что привело к расколу флорентийских гвельфов на два лагеря.
Поводом для флорентийских событий стала вражда между двумя ветвями рода Канчельери из небольшого городка Пистойя недалеко от Флоренции. Их называли Белыми и Черными Канчельери (По одной версии, из-за цвета волос их лидеров – соответственно, светлого и темного. По другой версии, враждующие семьи происходили от одного предка, но по разным женским линиям: прародительницу одной из семей звали Бьянка – «Белая», и «Черные» Канчельери называли себя так в пику политическим противникам). Но происхождение названий не суть важно, поскольку на судьбу Данте никак не влияло. А вот связанные с этим события вполне себе повлияли, потому что «черно-белые» политические раздоры охватили и Флоренцию: вражда между Канчельери, которая с середины 1280-х то вспыхивала, то гасла, переросла в беспорядки таких масштабов, что флорентийцам приходилось вмешиваться в события – например, заключать во флорентийскую тюрьму лидеров враждующих фракций либо вывозить их из Пистойи и селить у флорентийских родичей. Вышеупомянутые родичи принадлежали к богатым и влиятельным флорентийским семьям, соперничавшим за влияние, либо к их сторонникам. Можно сказать, что пистойская вражда обострила внутрифлорентийские противоречия, которые постепенно переросли в открытую борьбу.
Боролись между собой богатая, но не слишком родовитая семья банкиров Черки и древняя, но не слишком богатая семья Донати (и их союзники – соперничающая с Черки богатая банкирская семья Спини); у этой вражды были и политические, и экономические, и личные причины. Чтобы не множить сущности и не заморачиваться с придумыванием новых брендов, Донати стали называться Черными гвельфами, а Черки – Белыми.

читать дальше?

Не то чтобы Данте был изначально пламенным сторонником одной из фракций и рьяным ненавистником другой. Его жена Джемма, которая принесла ему богатое приданое и родила за десять лет брака семерых детей, была из семьи «Черных» Донати. Однако Данте, принадлежавший к знатной и древней семье, активно участвовал в политической и административной жизни города, и это весьма заметным образом отразилось на его судьбе.
Летом 1300-го года поэт, уже проявивший себя на политическом поприще, был избран одним из семи приоров Флорентийской республики, а в 1301-м году – второй раз за время своей политической карьеры - был среди членов Совета ста, проще говоря, в эти годы он был одним из членов местного правительства. Этот приорат стал, по словам поэта, «началом всех его бедствий». Незадолго до этого Белые гвельфы стали контролировать политическую ситуацию в городе, одержав верх над Черными-Донати: в мае 1299 года лидер семьи Донати – Корсо – был официально изгнан из Флоренции за отказ уплатить крупный штраф, который был на него наложен по приговору суда за подкуп должностного лица, махинации и тому подобные прегрешения. Члены семьи Спини также были приговорены к крупным штрафам и предпочитали не показываться в городе. А год спустя, после вооруженного столкновения на городской площади, вышеупомянутый Корсо был как зачинщик приговорен к смерти, разрушению всей недвижимости и конфискации всего движимого имущества. (Еще несколько человек – как Белых, так и Черных - были за эти беспорядки сосланы в Сарцину, где свирепствовала малярия. Среди них был и друг Данте, Гвидо Кавальканти, который спустя несколько месяцев, вернувшись после амнистии во Флоренцию умер от малярии). Власть во Флоренции фактически принадлежала Белым гвельфам, и городской приорат вполне заслуживал названия «Белой синьории», как его стали называть впоследствии.
Однако Белые не учли – или попросту не могли повлиять на - тот факт, что Корсо Донати был среди итальянских гвельфов заметной фигурой и пользовался благосклонностью Папы Бонифация VIII. После изгнания Корсо получил от Папы ряд завидных должностей, а сам архипастырь принял деятельное участие в улаживании конфликта между Черными и Белыми гвельфами. Суть улаживания состояла в том, чтобы не пряником так кнутом и не мытьем так катаньем вернуть Черным влиятельные политические позиции во Флоренции (и заодно, конечно, получить определенные выгоды для папского престола). Так, в сентябре 1300 года посланец Папы во Флоренции отлучил от Церкви всех заметных представителей городского управления. (После многочисленных просьб флорентийцев действие интердикта было приостановлено. Данте, судя по всему, был среди тех, кто считал, что в делах политических слишком кланяться Папе не стоит, и это тоже повлияло на его судьбу впоследствии.) А в 1301-м году благодаря Папе в Италию для мирного улаживания конфликта между флорентийскими гвельфами направился Карл Валуа, брат короля Франции Филиппа Четвертого Красивого – с бумагой от Папы, согласно которой его надлежало впустить в город, а также с бургундскими рыцарями и немаленьким войском – ну, чтобы наиболее мирным образом уладить конфликт; да и вдруг, чтобы войти в город, бумаг от Папы будет недостаточно. Карл к тому времени успел прославиться кровавым усмирением городов Брюгге и Гента, что могло бы вызвать вопросы о том, насколько мирным будет улаживание конфликта. Однако пойти против и французского, и папского престола не посмел в открытую никто из горожан. 1 ноября 1301 Карл Валуа торжественно вступил во Флоренцию. Городские власти поручили ему охрану городских стен и ворот и передали ряд других важных полномочий.
Ночью или утром 5 ноября в город по тайному сговору с Карлом Валуа проник Корсо Донати с небольшим отрядом конных воинов. Белые оказали ему лишь слабое сопротивление. Донати приказал взломать двери тюрем и освободил своих политических сторонников. В городе начались кровавые стычки, грабежи, налеты на дома средь бела дня, продолжавшиеся шесть дней; в них принимали участие как Черные, так и французы. «Белая синьория» пала; 8 ноября были избраны новые приоры, принадлежащие к Черным гвельфам. Затем «время огня и меча» сменилось судебными процессами.

Помимо стандартной подоплеки судебных дел («кто не мы, того накажем») существовали еще и экономические факторы: Черные гвельфы, как и Белые до них, многоденег чем-то лишним и ненужным не считали (а те, кто во время политической борьбы потерял движимое и недвижимое имущество, еще и моральную и материальную компенсацию наверняка получить хотели). А Карл и его дворяне помнили, что военные походы стоят денех – да и в целом многоденег чем-то лишним и ненужным не считали тоже. (Существует история о том, что когда Карл Валуа явился к Папе Римскому просить возмещения понесенных в походе расходов, Папа воскликнул: «Но ведь я же послал тебя во Флоренцию – к источнику золота»). Так или иначе, 18 января 1302 года начались судебные процессы над наиболее заметными политическими фигурами из числа Белых гвельфов, как правило приговаривавшихся к крупным штрафам или конфискации имущества.
Уже 27 января наступил черед Данте. Обвинения были стандартными и в чем-то напоминали те, что были выдвинуты два года назад против Корсо Донати, хотя были, конечно, и определенные нюансы. Синьор Алигьери был в общем списке с другими Белыми гвельфами обвинен в тяжком преступлении – baratteria – присвоении финансовых средств республики, вымогательстве и употреблении полученных средств «против верховного первосвященника и против господина Карла… а также против мирного благоденствия города Флоренции и партии гвельфов». По приговору суда он был обязан выплатить в течение трех дней пять тысяч лир, иначе ему грозила конфискация всего имущества, и в любом случае – изгнание из Флоренции на два года с лишением навсегда права занимать какую-либо должность. 10 марта приговор уже покинувшему к тому времени Флоренцию Данте был дополнен новым решением суда: если поэт вернется в родной город, то пусть его «жгут огнем, пока не умрет». Дом Данте был разрушен до основания.

Так начались долгие годы изгнания. В течение этих лет были попытки Белых гвельфов мирным или насильственным путем вернуться к власти во Флоренции и разрыв Данте с Белыми гвельфами. Было превращение Данте-гвельфа в Данте-гибеллина. Были годы скитаний, и познание того, «как горек хлеб изгнания и как тяжело подниматься и спускаться просителем по чужим лестницам», и помощь меценатов. Был изданный в 1315-м году флорентийской синьорией декрет об амнистии (изгнанники могли вернуться на родину, внеся большой денежный выкуп, признав свою вину и принеся в рубище публичное покаяние; Данте счел выставленные условия неприемлемыми) и смертный приговор, вынесенный в том же году флорентийскими властями не только самому Данте, но и двум его старшим сыновьям. А еще было создание одного художественного произведения, возможно, казавшегося самому Данте и его современникам менее значительным, чем все вышеперечисленные архиважные масштабные политические события. Произведение называлось попросту Комедией, поскольку было написано простым и понятным любому современнику Данте языком, а еще потому что у него было грустное и трагичное начало и счастливый финал. Божественной комедией это сочинение потомки назвали уже потом.

* * *

В 1321 году в ночь с 13 на 14 сентября великий поэт умер. О смерти Данте скорбела вся Италия. Синьор Равенны Гвидо да Полента почтил поэта торжественным погребением. Данте был похоронен «с великими почестями, в одеянии поэта и великого философа»; лавровый венок был возложен на его чело. Самые именитые граждане Равенны на своих плечах пронесли гроб с телом поэта до капеллы церкви Сан Франческо. Лишь во Флоренции никто не отозвался на смерть своего великого гражданина.

* * *

В 1396 году флорентийцы впервые обратились к Равенне с просьбой вернуть прах поэта на родину, дабы похоронить его в церкви Санта Кроче, как мечтал сам Данте. Равенна отказала и продолжала отказывать всякий раз, когда Флоренция возобновляла свою просьбу. Такой отказ в 70-е годы 15-го столетия получил даже всесильный Лоренцо Медичи.
В 1483 году над саркофагом, в котором покоился прах Данте, архитектором Пьетро Ломбарди была воздвигнута усыпальница. В последующие века вокруг усыпальницы освободили пространство, чтобы воздвигнуть так называемую «зону поклонения».
В 1520 году Флоренция вновь обратилась к Равенне с просьбой вернуть прах своего великого сына. И в этот раз Равенна сдалась. Дело даже не в том, что к жителям города обратился флорентиец по рождению Папа Лев Х Медичи. Несговорчивых горожан тронула просьба другого великого флорентийца – Микеланджело Буонаротти. Пламенный почитатель Данте, Микеланджело обещал построить в родном городе великолепный мавзолей для упокоения праха поэта. Однако, когда вскрыли саркофаг, оказалось, что он пуст. Останки Данте бесследно исчезли.
Затянувшееся на десятилетие расследование пережило не одну смену римских первосвященников, пока Папа Климент VII Медичи не разобрался в этой истории. Выяснилось, что францисканские монахи, не желавшие расставаться с реликвией, пустились на хитрость. Не трогая саркофага, они пробили стену капеллы, к которой он был прислонен, со стороны монастыря, затем проникли вглубь и вынесли прах поэта.
В 1555 году «Комедия» Данте была впервые напечатана под названием «Божественная комедия». А останки поэта, казалось, были утеряны навсегда, и никто не знал, где они находятся. Но толпы паломников все равно стекались в Равенну, чтобы поклониться месту, когда-то принявшему прах великого итальянца. Последний раз Флоренция обратилась с просьбой вернуть прах Данте в 1864 году. Равенна ответила категорическим отказом.
Останки поэта были найдены 27 мая 1865 года случайно, когда ремонтировали капеллу монастыря. Когда разрушили часть стены, на месте заложенной двери обнаружили деревянный ящик с надписью, гласившей, что здесь покоится прах Данте Алигьери, который скрыт в этом месте братом Антонио Санти 18 октября 1677 года. Так в четырехсотлетнюю годовщину рождения поэта был обретен его прах. ))

(По Т. Шеховцевой, В Татаринову.)

Рассуждение немного оффтопное

Кстати, мне тут в голову пришло - интересно, всем этим столь рьяно боровшиеся между собой семьям Черки, Спини, Донати приходило когда-нибудь в голову, что если кто-нибудь спустя столетия и будет вспоминать об их политической вражде - наверняка казавшейся и им, и Данте невмененно важной - и вообще об их существовании на свете, то в первую очередь благодаря комментариям к "Божественной комедии", где упоминается, кто такие все эти люди вообще? Что в стандартных школьных учебниках истории всей борьбе гвельфов и гибеллинов будет посвящено не больше, а, пожалуй, меньше строк, чем "Божественной Комедии", а Черные и Белые гвельфы будут упоминаться парой фраз, если вообще будут упоминаться? Что единственной всемирно известной историей вражды двух знатных итальянских семей станет история вражды Монтекки и Капулетти из Вероны - и известной она станет не потому, что заметно влияла на политическую жизнь Италии, а благодаря некоему английскому драматургу и благодаря тому, что рассказывала об искренней любви двух влюбленных, а не о том, кто там с кем грызся за власть?
Жизнь ведь в этом плане - забавная штука. Существовало в античности и средневековье множество правителей - по меркам своих региона и эпохи богатых, могучих, захваленных подданными по самое некуда. И многие из этих правителей и политиков неустанно боролись за то, кто будет "самым крутым на раёне", кто у кого оттяпает кусок земли покрупнее и сокровищ побольше и кто где на трон сядет. И имя свое многие из них мечтали прославить наверняка. Сейчас большинство людей с высшим образованием не смогут точно перечислить, кто именно в античности и средневековье в какой год какими землями правил. А имена Макбета, Гамлета и Лира, Артура и Ланселота с Гавейном, Ахиллеса, Гектора и Робина Гуда любой мало-мальски грамотный школьник знает (если не из книг, то из комиксов, фильмов и мультиков хотя бы). И пофих, что это полумифические или вообще вымышленные личности.
И вот так вот забавно думать иногда, что спустя столетия школьники и студенты будущего будут смотреть унылым взглядом на имена современных политиков, которым будут посвящены в исторических сочинениях несколько строк, и думать "а, может, ну их нафих, их запоминать? Главное ведь - это то, что в таком-то году изобрели такие-то вещи, совершили такие-то открытия и "дали старт" таким-то научным проектам, в такие-то годы выдвигали вот такие социальные и философские идеи, в такие-то годы создали вот такие фильмы и книги, картины и скульптуры, симфонии и песни, анимэ и мюзиклы. Ведь то хорошее, что есть в нашей жизни, существует именно благодаря этому". И они будут правы, наверное.
Вот такие мыслИ )))

@темы: Европа, Много мыслев, Историческое или вроде того, Нарочно не придумаешь

---

Упо-орка ))

С фикосоавторством не получилось, потому что в "моей" части текста обнаружились баги (и не из разряда "о, ужас, у меня в тексте Акколон играет с Ланселотом в фидхелл, а должен играть в гвидвилл ((( ", а гораздо более серьезные). Если получится все исправить (а править там нужно много всего), то будет самостоятельный фик, а если не получится... то не будет. х)


Но суть не в этом, а в том, что от мыслей о фике по-любому польза была, потому что я лишний раз задумался о разных мелких деталях в "Камелоте".
Например, я давно уже знаю, что у второстепенных "не именных" персонажей - т. е. персонажей, не упоминаемых в средневековых текстах артуровского цикла (большинство леди, оруженосцы, стражники, слуги) значительная часть персонажной биографии разрабатывается исполнителем и может изменяться, если роль играет новый исполнитель. Конечно, определенные черты характера, детали биографии и взаимоотношения с другими персонажами остаются неизменными (например, королевский оруженосец в любом случае не будет ни трусом и подлецом, ни крутым опытным супербойцом, ни куртуазным кумиром всех дам при дворе; сопровождающая Моргану жрица при любой трактовке персонажа будет язычницей, а не христианкой; а среди леди при королевском дворе будут и те, кто влюбился в какого-нибудь доблестного-куртуазного рыцаря и до конца был верен этому чувству, и те, что сперва мечтали о браке с королем, а потом нашли утешение в новой любви, и дама, продолжающая даже после королевской свадьбы мечтать о внимании короля). Но тем не менее слова "новый исполнитель = отчасти новый персонаж" можно считать справедливыми. И вот, просматривая на днях в очередной раз разные фотоальбомы, я задумался, что у двух капитанов королевской стражи наверняка биографии разные (открытие века, да Х) ). Потому что - тадамм! - у них наручи разные х)))
Может, это и забавно прозвучит, но наручи персонажей "Камелота" - это интересная деталь.

читать дальше?

Как правило, у многих персонажей (Акколон, Агравейн, Гарет, оруженосцы и т. д.) наручи - не часть доспеха, а деталь одежды, придерживающая рукава; естественно, уделяется внимание их внешнему виду - эстетичности, богатству отделки, тому, насколько гармонично они сочетаются с костюмом в целом. При этом качество вещи определяется не только богатством отделки (например, на наручах сэра Борса, сэра Гавейна и сэра Блеобериса узор сложнее, чем на наручах стражников, хотя выглядят они на первый взгляд довольно просто).
Причем бархатные или кожаные наручи как часть костюма - это вполне естественно, поскольку значительную часть сюжета персонажи проводят in bowre and in halle... то есть в покоях и залах - на приемах, балах, пирах, богослужениях, предаваясь танцам, беседам, политическим переговорам и прочим полезным вещам. А кто же в такой обстановке будет в боевую снарягу экипироваться? А вот во время турниров и боевых действий добрые сэры берут в руки щит/второй меч/кинжал и идут рубиться, защитой себя обеспечив. В свою очередь, наручи сэра Кея больше напоминают защитное снаряжение, чем просто элемент костюма. А у Конмела наруч только на левой руке (на правой что-то вроде металлического - или кожаного? - браслета рукав придерживает; и подогнан "браслет" точно по запястью, чтобы дискомфорта не было, - сэр Лионель первосоставный этим уже меньше, такое ощущение, заморачивался, думая больше о внешнем виде, чем о функциональности). Причем этот наруч сверху донизу острыми стальными шипами усеян; такую штукенцию не только для защиты, но и как оружие при определенных ситуациях наверняка использовать можно - если ткнуть, а тем более врезать со всей силы, мало не покажется; шрамы и дырки на коже и в мясе долго залечивать придется. И ходил Конмел зимой и летом одним цветом что на войну, что по королевским покоям с одной и той же экипировкой, что тоже понятно - он-то все время на военной службе находится; вдруг кто-нибудь короля или его родичей на балу или во время мессы захочет мечом в спину потыкать или попытается ночкой темной во сне прирезать, мало ли. Поэтому и "прикид" соответствующий - в глаза особо не бросается в мирной обстановке, но эффективно. (Рядовые стражники, кстати, тоже все время на военной службе, просто у них на особо заморочную экипировку наверняка денех по сюжету пока нет )) А у капитана-2 гладкие металлические наручи без узоров (ну, выглядят как металл, по крайней мере).
А еще у сэра Кея интересные по отделке ножны. )) А гоорского оруженосца по совокупности впечатлений от поведения в сюжете и прикида зрительским произволом зачисляю в отпрыски древнего знатного рода с родичами из числа близких сподвижников Уриена Х))) Хотя, возможно, он просто очень ответственная личность и щеголь завзятый, стремящийся внимание прекрасных леди привлечь, мало ли )
Да и имя "Конмел" - это тоже интересная такая биографическая деталька, в принципе. ) Штирлиц пытался маскироваться... в смысле, капитан королевской стражи был неизвестного происхождения, но парашют все равно волочился за спиной Х)))


Может быть, конечно, я неправильно такие детали понимаю. Но в любом случае даже незначительные на первый взгляд детали - в т. ч. детали визуального образа персонажа - могут что-то рассказать о персонажах "Камелота". Например, чертополох, вышитый золотой нитью на котте сэра Гавейна, - это, по словам самого же сэра Гавейна, визуальная "отсылка" к Шотландии. И, помню, когда я еще очень мало знал об артуриане, я не понимал, какое отношение наследник короля Оркнейского к Шотландии имеет Между тем о том, "какое отношение Гавейн имеет к Шотландии", писали в средневековой литературе еще до того, как сложился артуровский цикл в знакомом современному читателю виде.
Так, Уильям Малмсберийский, выдающийся историк 12-го века (некоторые ученые называют его лучшим английским средневековым историком после Беды), монах Малсберийского аббатства, в своей написанной на латыни исторической хронике «Деяния королей Англии» (Gesta Regum Anglorum; описывает события английской истории 449–1120 гг, завершена в 1125 году, окончательно отредактирована в 1127) пишет: «Вальвен ( Walwen) был достойнейшим племянником Артура по линии сестры. Он правил в той части Британии, что до сих пор зовется Вальвейта. Воин, прославленный своей доблестью, он был изгнан из своих владений братом и племянником Хенгиста… но отплатил за это изгнание тяжким уроном, нанесенным им, когда он, по праву деля славу со своим дядей, много лет спасал вместе с ним гибнущую страну… Иные говорят, что он был ранен врагами и после погиб в кораблекрушении, но, по свидетельству других, он был убит согражданами на пиру».
(Вальвен/Вальвейн/Вальваний - это форма имени "Гавейн" на латыни. А упомянутое историком владение Гавейна — это Голуэй на юго-западе современной Шотландии; эти земли принадлежат ему и в некоторых поздних английских романах.)
Имя Гавейна/Вальвания связывает с Шотландией и клирик Гальфрид Монмутский, уроженец Уэльса.

читать дальше?

В своем написанном на латыни масштабном псевдоисторическом труде «История королей Британии» (лат. Historia Regum Britanniae; также «История бриттов» в русском переводе, завершена около 1136 г.) он писал о короле Лоте из Лодонезии, вассале короля Утера, одном из трех братьев королевского рода, которые до вторжения саксов правили землями на современном юге Шотландии. (Под Лодонезией подразумевается область, территориально примерно соответствующая нынешнему графству Эдинбург в Шотландии) Согласно Гальфриду, Лот долго боролся с саксами и часто их побеждал, но из-за недисциплинированности своих воинов неоднократно бывал и отброшен врагами. Лишь впоследствии Артуру удалось окончательно разгромить саксов. "Был же Лот правителем Лейла, отличнейшим воином, зрелым годами и наделенным выдающимся благоразумием. ... Артур... Лота, еще во времена Аврелия Амброзия взявшего в жены его, Артура, сестру, которая родила ему Вальвания... снова поставил наместником Лодонезии и других земель, коими тот правил прежде. Затем в сочинении повествуется о том, как Артур "напал на Норвегию, чтобы увенчать ее короною мужа своей сестры Лота. Был же Лот внуком норвежского короля Сихелина... Вальваний, сын этого Лота, был тогда двенадцатилетним подростком..." Согласно "Истории", Норвегией тогда правил некий Рикульф, возведенный в королевское достоинство недавно скончавшимся Сихелином. Сражения были ожесточенными, пока вся Норвегия и Дания не покорились власти Артура, после чего тот посадил Лота на норвежский престол. Дальше в тексте следуют всякие истории об этих личностях - например, о том, как "Вальваний, один из витязей, доблестнее которого не породили предыдущие века", отважно сражался с армией римского императора и самим императором лично, но это уже к теме не относится
В прозаическом цикле романов Вульгаты (начало 13-го в.) Лот является королем не только Лотиана, но и Оркнейских островов (возможно, из-за того, что историческая судьба населения этих островов была тесно связана с Шотландией и Норвегией, как и имя Лота в предшествующей "Вульгате" литературе) По сюжету Вульгаты Утер Пендрагон после женитьбы на Игрейне выдал ее дочерей от предыдущего брака за своих союзников. Старшая дочь, Моргауза, стала женой Лота, и в этом браке родились Гавейн, Агравейн, Гахерис и Гарет.
В общем, вышитые на котте Гавейна небольшие цветы чертополоха, - абсолютно незначительная на первый взгляд деталь костюма, которую, если не присматриваться внимательно, толком и не разглядишь, и не заметишь, - это намек на историю семьи персонажа, базирующуюся на ряде источников артуровского цикла.
А у фэйри "Камелота" разные имена - и разные, соответствующие именам, грим и костюмы; достаточно на фэйри с именами Шиповник и Рябина посмотреть. И характеры у них тоже наверняка разные, но это только по мимике иногда в танцах заметить можно; они же, вроде, по собственной воле и не действуют почти, по большей части выступая как слуги чужой могущественной магии. Так что уделять внимание деталям определенно стоит - незначительных мелочей в этом проекте, судя по всему... ну не то что нет совсем, но их наверняка очень мало. )))


И теперь мне интересно, связано ли как-то то, что у сэра Гавейна любимый кубок - "с фиолетовыми камешками" - с тем, что он унаследовал фамильный перстень с аметистом? Артур вот, например, от мамы Игрейны фамильный перстень с рубином получил - так он и крест с рубинами носит.
Составить, может, список вопросов про разные такие мелочи, и после конца театрального сезона попробовать спросить кого-нибудь?

@темы: "VALENS MILES" aka Камелот"

---

Мелкие интересности про Круглый Стол и про сэра Гавейна

По мнению некоторых исследователей, автором анонимной поэмы 15-го века "Женитьба сэра Гавейна и дамы Рагнел" является никто иной как сэр Томас Мэлори. Есть также мнение исследователей о том, что прототипом Гавейна в романе Мэлори "Смерть Артура" был герцог Бэкингем. Подобные мнения выглядят особенно интересно с учетом того, что сэр Мэлори был привлечен к суду за нападение на герцога Бэкингема. А уж с учетом Интро некоего художественного произведения они и вовсе изрядную "упорку" по теме обеспечить могут ))


Сэр Гавейн более всех остальных рыцарей короля Артура был известен своими вежливостью, учтивостью и состраданием к людям. В своей работе: "Гавейн: его репутация, его учтивость и его внешность в "Рассказе оруженосца" Чосера" Б. Уайтинг приводит очевидное доказательство того, что эти качества были присущи Гавейну больше, чем любому другому из рыцарей Круглого Стола: слова “courteous”, “courtesy” и “courteously” использованы в текстах артурианы по отношению к старшему племяннику Артура 178 раз - заметно больше, чем по отношению ко всем остальным рыцарям артуровского цикла.


Число рыцарей Круглого Стола все источники оценивают по-разному. В романе «Дидо-Персиваль» их всего 13, в романе «Мерлин» Робера де Борона — 50, в «Мерлине» из цикла Вульгаты — 250, а у Мэлори — 150. В стихотворном романе «Брут» Лайамона рыцарей вообще 1600! Представляю, какого размера должны были быть сам стол и комната, где он находился х)
Однако количество персонажей многочисленных романов намного больше: в подробном «Словаре артуровских имен» Кристофера Брюса перечислены более пяти тысяч (!!) лиц, так или иначе вовлеченных в орбиту артурианы.


Первым название «Круглый Стол» употребил нормандский трувер Вас в своем «Романе о Бруте» (1155). Согласно Васу, Артур сам изготовил громадный стол круглой формы, чтобы прекратить распри своих приближенных из-за почетного места.
По мнению Лайамона, стол сделал не король, а некий плотник из Корнуолла, а романы Вульгаты приписывают это деяние самому Мерлину. По одной из версий, чародей создал стол для Утера, который передал его королю Лодегрансу (Леодегану), а тот, в свою очередь, дал ценную мебель в приданое своей дочери Гвиневере, выходящей замуж за Артура.
Робер де Борон в своем мистическом цикле романов первым уподобил Круглый Стол столу Тайной вечери, по образцу которого Иосиф Аримафейский изготовил стол Святого Грааля. В этой версии Стол — не просто место встречи рыцарей, но волшебная реликвия, дающая тем, кто сидит за ним, высшие добродетели.


(по англовики и книге "Король Артур" Эрлихмана).

@темы: Европа, Разные разности, Про литературу, Мифология, мистика, легенды

---

Спасибо френдленте за мое счастливое в целом и благородному по рождению по квенте и прекрасному в танцах по жизни Мордреду в частности )))

Сходил по старой ссылке в цитатнике почитать поэму "Женитьба сэра Гавейна и дамы Рагнел". Прочел, в процессе чтения обнаружил, что среднеанглийский понимаю так же, как и современный английский - через пень-колоду то есть , но иногда даже могу воспринимать такие тексты не как что-то повествовательное, а как стихи. )) А еще было довольно интересно сравнивать ее с "Кентерберийскими рассказами" Чосера и "Что нравится дамам" Вольтера. Написать про это, может быть, раз уж дневник есть?
Прикол в том, что в этом сборнике не только "Женитьба".
Там 11 romances and tales. Все на среднеанглийском. И "Зеленый рыцарь" есть. Пытаюсь понять, будет ли теперь в тему этот смайлик х): Захотел список книг "на почитать" составить, называется. х) Ну, буду, наверное, читать и впечатления записывать потихонечку.

Это здесь, если кто-то еще не читал и почитать захочет. ))


А у нас сегодня (или уже вчера?) снег выпал. И заморозки этой ночью. Правильно я сделал, что обогреватель не стал убирать ))

@темы: Европа, Про меня, Разные разности, Про литературу

---

Вкратце про жизнь:
- завал в черновиках пополнился англо- и русско-язычной инфой на тему "библиография по благородному сэру Гавейну" Надо упорядочить ))) А еще ж прекрасные статьи с кучей источников в англовики о герцоге Бэкингеме и Томасе Мэлори есть )) И источники для составления "библиографии по Ланселоту" )) Спасибо френдленте за мое счастливое, в общем
- вялоползущий косметический ремонт. Очень вяло, очень ползущий, но по сравнению с тем, какой из меня "ремонтник" в 2014-2015 был, очень радует ))
- прочитал черновик кроссоверного макси-фика, увидел в нем знакомые имена, за два вечера мысленно "перекурил" ряд моментов фика, придумал доп. эпизод, напросился в соавторы. Получил согласие, запоздало вспомнил, что не читал основной источник фика и ничего об этом каноне не знаю. Бывает. (((
- иногда словески. Иногда в словесках и просто во флуде бывают забавные моменты. Запишу на память кое-что, а то уже забылось многое.


- Магазин этого торговца находился под наблюдением наших агентов, но во время нападения на него их не было поблизости, потому что...
- ...Они хреново работали.
- Выбирайте слова. Они были на другом задании.
- Да-да-да )))
- Да-да-да! Мы, между прочим, блюдем мир и покой в столице!
- Молодцы! Продолжайте блюдить!

ГП:
- Вы рассуждаете как Пожиратели смерти!
- Если бы Пожиратели смерти рассуждали как я, то... они бы рассуждали. А если бы Пожиратели смерти хоть иногда рассуждали, обстановка в магической Британии сейчас была бы совсем другой.

Тоже про ГП:
- Наверное, поставка ингридиентов для драже Берти Боттс выглядит так: одни маги выковыривают из ушей серу, другие перемалывают через мясорубку шпинат, третьи сморкаются, четвертые идут за ингридиентами в туалет...
- На самом деле все гораздо проще. На самом деле конфеты с любыми вкусами делаются из мякоти тыквы. Просто не у всех магов, работающих на кондитерской фабрике, хорошо обстоят дела с трансфигурацией.

читать дальше?

- Информация с корабля на орбите будет непрерывно поступать в наземный наблюдательный центр. Кто-то должен постоянно здесь дежурить.
- Джеркинс будет постоянно здесь дежурить.
Джеркинс: - Йя, сэр? Но почему я?
- Под "постоянно дежурить" подразумевается, что вы должны составить график дежурств и дежурить здесь по очереди.
Джеркинс: - УРА!!! )))

Девушка-генерал из насквозь милитаризованного общества пытается "побыть не только генералом, но и женщиной". Моментик, связанный с попыткой:
Солдаты: - Генерал, мэм! По вашему приказу мы доставили вам бомбы для ванны. Гранаты и снаряды тоже прикажете доставить, мэм, или бомб будет достаточно?

- Почти все время я провожу в битвах. А этим занимаюсь только в городах.
- Гы-гы.
- Под словом "это" я подразумеваю турниры.

И еще что-то было, но не помню уже. (

@темы: Про меня, Разные разности, Флуд, фразочки, оговорки и опечатки, Типасловески

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Ранги и должности чиновников Чосона

Перевод из англовики себе на заметку, чтобы лучше понимать, о чем в книгах пишут и в фильмах показывают. )) (Кое-что о государственно-административном устройстве Кореи в эпоху Чосон уже записывал здесь)
Перевод корейских названий должностей, административных учреждений и т. п. даю в соответствии с встречавшимися мне в литературе названиями на русском. Если существуют разные варианты перевода - пишу несколько вариантов; если до сих пор название этой должности/учреждения нигде мне не встречалось - перевожу самостоятельно. Корейские названия в русской транскрипции не привожу, если сомневаюсь в прочтении. За исправления и дополнения, естественно, скажу спасибо .



Государственные чиновники были разделены на 18 "ступеней" - девять рангов, каждый из которых подразделялся на низший и высший, - от первого высшего ранга (정1품, 正一品 ) до девятого низшего ранга (종9품, 從九品 ) в зависимости от срока службы и полученных поощрений/повышения в чине. Ранг присваивался королевским указом на основании результата экзаменов на чиновничью должность либо благодаря проявленным (как правило, во время службы) личным качествам. Государственные экзамены на должность были главным и основным путем поступления на чиновничью должность и получения ранга (подробно я о них напишу, когда буду о системе образования в чосонской Корее писать).
Чиновники с первого высшего ранга по третий высший ранг носили красные чиновничьи одеяния, чиновники с третьего низшего ранга по шестой низший ранг - синие, а у чиновников трех низших рангов одеяние было зеленым.
К чиновникам первого высшего, первого низшего и второго высшего ранга обращались почтительно "тэ-гам" (대감, 大監 ), к чиновникам второго низшего и третьего высшего рангов - "ён-гам"(영감, 令監 ). Общим названием для этих высокопоставленных чиновников было "тансангван"(당상관, 堂上官 ), в то время как всех остальных чиновников называли "танхангван" (당하관, 堂下官 )


Состав правительства:
Государственный совет (Ыйчжонбу, 의정부, 議政府 ) был высшим совещательным органом, власть которого, однако, зависела от политического курса королевской династии. Главный государственный советник (Yeonguijeong, 영의정, 領議政 ), левый государственный советник (Jwauijeong, 좌의정, 左議政 ), и правый государственный советник (Uuijeong, 우의정, 右議政 ) были самыми высокопоставленными чиновниками правительства (все трое были первого высшего ранга; статус "левых" чиновников был выше, чем "правых", поскольку место слева было более почетным). Им помогали левый министр (Jwachanseong, 좌찬성, 左贊成 ) и правый министр (Uichangseong, 우찬성, 右贊成 ), оба первого низшего ранга, и семь других чиновников более низких разрядов. Власть Государственного Совета была обратно пропорциональна власти короля; бывали времена, когда Совет напрямую контролировал Шесть министерств - главный исполнительный орган чосонского правительства, - но при сильных монархах роль Совета сводилась к роли советников короля. Государственные советники зачастую занимали несколько разных постов одновременно (см. ниже).

Шесть министерств/Шесть палат (Юкчо, 육조, 六曹 ) представляли исполнительную власть.

читать дальше?

Каждый министр (Пансо, 판서, 判書 ) был второго высшего ранга, и ему помогал помощник министра (Champan, 참판, 參判 ), у которого был второй низший ранг. Палата/Министерство чинов была главным из шести министерств. При уменьшении роли Государственного Совета глава Министерства Чинов становился, по сути, главой всех министров. Шесть министерств перечислены в порядке их значимости:
Палата/Министерство чинов (Ичжо, 이조, 吏曹 ) - все кадровые дела гражданских чиновников (которые руководили военными чинами)
Палата/Министерство населения/финансов (Хочжо, 호조, 戶曹 ) - учет населения, сбор налогов, вопросы землепользования и сельского хозяйства.
Палата ритуалов/Министерство церемоний (Ечжо, 예조, 禮曺 ) - все общественные и религиозные ритуалы, связанные с жизнью королевской семьи, гос. праздниками, вопросы дипломатии, проведение государственных экзаменов на чиновничью должность.
Палата войск/Военное министерство (Пёнчжо, 병조, 兵曺 ) - все дела, связанные с защитой страны и короля, подавлением смут и мятежей.
Палата наказаний/Уголовная палата/Министерство правосудия (Хёнчжо, 형조, 刑曺 ) - установление и поддержание правопорядка, наказания правонарушителей, вопросы, связанные с рабами
Строительная палата/Министерство общественных работ (Кончжо, 공조, 工曹 ) - ремесла, общественные работы, рудное дело, промышленность, транспорт
В столице было около 80 различных приказов/ведомств/бюро, подчиненных тем или иным министерствам/Государственному совету/лично королю.

Три Ведомства (Самса, 삼사 ) - общее название трех официальных учреждений, обеспечивавших проверку деятельности чиновников и регулировавших взаимоотношения чиновничьего аппарата с королем. Изначально созданные по китайскому образцу, эти ведомства, однако, играли в административно-политической жизни Чосона гораздо более значимую роль, чем в Китае. Хотя на первый взгляд функции этих учреждений сводились к бумажной работе и они не могли влиять на государственную политику, мнение этих чиновников имело большой вес при обсуждении государственных вопросов. Чиновники, служившие в этих ведомствах, были как правило моложе и ниже рангом, чем чиновники из других учреждений, но у них была высокая научная репутация и они пользовались особыми привилегиями и огромным престижем (например, цензоры, которым было позволено критиковать даже короля, могли выпивать в рабочее время). Репутация и происхождение лиц, назначавшихся на должности в Три ведомства, подвергались тщательной проверке; подобное назначение считалось самым быстрым путем на высокие посты и одним из надежнейших путей к должности государственного советника.
Главная инспекция (Сахёнбу, 사헌부 ) - Инспекторы проверяли правительственных чиновников всех уровней как в столице, так и в провинциях, выявляя случаи взяточничества, должностных преступлений и злоупотреблений и неумелой, неэффективной работы. Инспекция также отвечала за распространение и поддержание в обществе конфуцианской морали, конфуцианских традиций и норм поведения и исправление причин недовольства и жалоб населения. Инспекция возглавлялась главным инспектором (тэсахён, ·대사헌 ), сановником второго низшего ранга, который надзирал за тридцатью по большей части самостоятельными в своих действиях чиновниками.
Цензорат (Саганвон, 사간원 ) - главной задачей этих чиновников было увещевать короля в случае его ошибочных или неподобающих поступков и политических решений. Важные королевские указы сперва просматривались цензорами, которые могли попросить исправить то, что считали неправильным. Они также докладывали королю свои суждения о текущем положении дел. Цензорат состоял из 5 чиновников, возглавлялся главным цензором (Тэсаган 대사간 ) 3-го старшего ранга.
Инспекцию и Цензорат иногда называли общим названием Янса (양사 ) что означает буквально "Два ведомства" - они тесно сотрудничали в работе и могли повлиять на принятие решений королем.
Ведомство особых советников (Хонмюнгван, 홍문관 弘文館 ) - надзирало за королевской библиотекой и служило исследовательским институтом, изучавшим конфуцианскую философию и отвечавшим на вопросы короля. Его служащие принимали участие в ежедневных уроках, называемых кёнъён, (경연 ), во время которых они обсуждали с королем исторические события и конфуцианскую философию. Поскольку во время этих дискуссий комментировались и обсуждались - на примере событий древности и с точки зрения соответствия конфуцианским идеалам - текущие политические события, влияние этих чиновников как королевских советников было довольно значительным. Их возглавляли главный академик (?) (Тэчжехак, 대제학 ) - не требующая постоянного присутствия на службе должность, занимаемая чиновником второго высшего ранга, занимавшим одновременно и другой высокий пост (например, государственного советника) - и помощник главного академика (Пучжехак, 부제학 ) - должность с постоянной занятостью, занимаемая чиновником третьего высшего ранга, который регулировал всю работу ведомства. Быть главным академиком считалось очень престижным в обществе, пронизанном конфуцианскими идеалами.

Другие важные учреждения:
Королевский секретариат (Seungjeongwon, 승정원 ) служил аппаратом связи между королем и шестью министерствами. Всего было шесть королевских секретарей, по одному на каждое министерство, все они были чиновниками 3-го высшего ранга. Их основной обязанностью было передавать королевские указы министрам и предлагать на рассмотрение короля петиции от чиновников и населения, но они также давали королю советы и служили на разных ключевых постах, обеспечивавших близость к государю. В частности, главный королевский секретарь, (도승지 ), обеспечивавший взаимодействие короля с Министром чинов, был самым близким к королю чиновником и часто пользовался огромной властью благодаря королевскому благоволению. Хон Гук-ён при короле Чончжо и Хан Мён-хве при короле Сечжо - примеры главных королевских секретарей, которые были самыми могущественными сановниками своего времени.
Столичный приказ/бюро (Хансынбу, 한성부 ) - в ведении этого учреждения находились все дела столицы. Его главой был чиновник 2-го высшего ранга (аналог современного мэра Сеула).
Канцелярия (Chunchugwan, 춘추관 ) - служащие канцелярии записывали, составляли и хранили государственные документы и исторические записи. Она возглавлялась государственными советниками, и многие посты в ней занимали чиновники, служившие одновременно в других ведомствах. В ней служили восемь историографов, единственной задачей которых было составление исторических записей.
Сонгюнгван или королевская академия (성균관 ), где готовили будущих государственных чиновников. Главой университета был чиновник третьего высшего ранга (Daesaseong, 대사성 ), также различные должности в Сонгюнгване занимали 36 других чиновников, включая служивших в других ведомствах. (подробнее о Сонгюнгване напишу в записи, посвященной системе образования в Чосоне)
И т. д.


Провинциальные чиновники
В чосонской Корее были следующие административные единицы:
Провинция (То 도 ) - всего было восемь провинций, каждая из которых управлялась губернатором (Кванчхалса, 관찰사 ), чиновником второго низшего ранга.
(?) Bu(부 ) - управы главных городов в провинций. Каждая управа возглавлялась чиновником, который был по рангу равен губернатору. (부윤 )
Округ (Мок 목 ) - всего в составе провинций было двадцать округов. Начальник округа (Мокса, 목사 ) был чиновником третьего высшего ранга.
Область (Кун 군 ) - Округ делился на области; во всей стране было 80 областей, каждая управлялась начальником области (Gunsu, 군수 ) 4-го низшего ранга.
Уезд (현 ) - Области делились на уезды. Начальниками больших уездов были чиновники пятого низшего ранга, малые уезды управлялись чиновниками 6-го низшего ранга.
Иногда назначенный королем секретный королевский инспектор/тайный государев ревизор (Amhaeng-eosa, 암행어사 ) путешествовал инкогнито и проверял службу провинциальных чиновников. Ревизорами по большей части назначались молодые чиновники низкого ранга, но они были облечены всей полнотой власти для наказания провинившихся чиновников любого ранга.

@темы: Корея, Ликбез, Историческое или вроде того

---

ГП-шные разности )

Читал разные статьи из ГП-вики. Некоторые статьи, видимо, переводные, причем переводили их в спешке, так что порой они напоминают цитаты из фанфиков. Больше всего "повезло" с переводом семье Малфоев. Например:

Люциус... раздумывал над тем, чтобы снова поиметь возможность на мировое господство звучит почти как тема для рейтингового фика

...и в конце концов Люциус, непременно скрипя зубами... и архиобязательно скрежеща...

Люциус согласился сдать Драко в Хогвартс... на хранение

...но Нарцисса... взамен на это спросила у Поттера о том, все ли в порядке с её сыном Драко. Это привело к тому, что Гарри внезапно "ожил", шокировал Пожирателей и в итоге убил Волан-де-Морта вот что вопросы животворящие делают!

___________

Разное несерьезное:

- Разумные магические существа часто бывают агрессивны и живут в резервациях. Причем по сюжету непонятно, то ли они агрессивны потому что живут в резервациях, то ли они живут в резервациях потому что они агрессивны.


Сбор компромата на ВИП-персону из магловского мира, 2007 год:

читать дальше?

- Нанять группу высококлассных хакеров для взлома почтовых ящиков и т. п.
- установить прослушку на телефоны
- установить прослушку или скрытые видеокамеры в местах, где бывает ВИП-персона
Сбор компромата на ВИП-персону из магического мира, 2007 год:
- пристрелить почтовую сову, забрать письмо
- поймать волшебный самолетик в Министерстве
- перелить в подручную тару воспоминания ВИП-персоны


Из рекламных слоганов: "Ветер в харю, а я шпарю. "Скоростные метлы" - триста лет на магическом рынке!"

Гарри: - У меня длиннее!
Рон: - А у меня зато толще!
Гермиона: - О чем это вы?
Рон и Гарри: - Э-э... Нну... О палочках, конечно.
Виктор Крам: - Ха! Палочки - ерунда. Вот у меня большой посох.
Гермиона: - Это точно. - Уходит под руку с Крамом.

__________

Ну и цитатка с "pottermore", просто так:
"Четыре факультета Хогвартса близко связаны с четырьмя элементами, и их цвета были выбраны в соответствии с этим. Гриффиндор (красный и золотой) связан с огнем, Слизерин (зелень и серебро) - с водой, Хаффлпафф (желтый и черный цвета, представляющие пшеницу и почву) - с землей, а Рэйвенкло (синий и бронзовый, небо и орлиные перья) - с воздухом.
Персиковый и розовый считаются "типично магловскими" цветами, и поэтому их предпочитает Петуния. С другой стороны, ярко-розовый во внешности Нимфадоры Тонкс может выглядеть как утверждение "Да, у меня маглорожденный отец, и я этого не стыжусь".

@темы: Разные разности, Юмор, стеб и им подобное, Нарочно не придумаешь, Гарри Поттер и все-все-все

---

Читал разные статьи из ГП-вики. Некоторые статьи, видимо, переводные, причем переводили их в спешке, так что порой они напоминают цитаты из фанфиков. Больше всего "повезло" с переводом семье Малфоев. Например:

Люциус... раздумывал над тем, чтобы снова поиметь возможность на мировое господство звучит почти как тема для рейтингового фика

...и в конце концов Люциус, непременно скрипя зубами... и архиобязательно скрежеща...

Люциус согласился сдать Драко в Хогвартс... на хранение

...но Нарцисса... взамен на это спросила у Поттера о том, все ли в порядке с её сыном Драко. Это привело к тому, что Гарри внезапно "ожил", шокировал Пожирателей и в итоге убил Волан-де-Морта вот что вопросы животворящие делают!

___________

Разное несерьезное:

- Разумные магические существа часто бывают агрессивны и живут в резервациях. Причем по сюжету непонятно, то ли они агрессивны потому что живут в резервациях, то ли они живут в резервациях потому что они агрессивны.


Сбор компромата на ВИП-персону из магловского мира, 2007 год:

читать дальше?

- Нанять группу высококлассных хакеров для взлома почтовых ящиков и т. п.
- установить прослушку на телефоны
- установить прослушку или скрытые видеокамеры в местах, где бывает ВИП-персона
Сбор компромата на ВИП-персону из магического мира, 2007 год:
- пристрелить почтовую сову, забрать письмо
- поймать волшебный самолетик в Министерстве
- перелить в подручную тару воспоминания ВИП-персоны


Из рекламных слоганов: "Ветер в харю, а я шпарю. "Скоростные метлы" - триста лет на магическом рынке!"

Гарри: - У меня длиннее!
Рон: - А у меня зато толще!
Гермиона: - О чем это вы?
Рон и Гарри: - Э-э... Нну... О палочках, конечно.
Виктор Крам: - Ха! Палочки - ерунда. Вот у меня большой посох.
Гермиона: - Это точно. - Уходит под руку с Крамом.

__________

Ну и цитатка с "pottermore", просто так:
"Четыре факультета Хогвартса близко связаны с четырьмя элементами, и их цвета были выбраны в соответствии с этим. Гриффиндор (красный и золотой) связан с огнем, Слизерин (зелень и серебро) - с водой, Хаффлпафф (желтый и черный цвета, представляющие пшеницу и почву) - с землей, а Рэйвенкло (синий и бронзовый, небо и орлиные перья) - с воздухом.
Персиковый и розовый считаются "типично магловскими" цветами, и поэтому их предпочитает Петуния. С другой стороны, ярко-розовый во внешности Нимфадоры Тонкс может выглядеть как утверждение "Да, у меня маглорожденный отец, и я этого не стыжусь".

---

Спамофэйрячность

Другие тесты и гадания от Шувани

@темы: Тесты, гадания, гороскопы

---

11.03.2017 в 02:33

Пишет  AnnetCat:

Мимо этого пройти невозможно) Реально же пельмень.

Пишет  prokhozhyj:

Обнаружен космический пельмень!
 

+ 1

      7 марта этого года зонд "Кассини", крутящийся у Сатурна, передал фотографии одной из его лун по имени Пан, прячущейся в щели Энке кольца A. Оказалось, 34-километровая луна имеет форму пельменя. Вероятно, опоясывающий её гребень возник из притянутых спутником частиц собственно кольца. Во всяком случае, более внятной гипотезы, объясняющей его происхождение, пока, как я понимаю, нет. Такие дела .

      Ссылки: NASA и др. (1, 2, 3, 4).

 

В англовики пишут, что о существовании луны в этой точке орбиты Сатурна астрономы заговорили на основании косвенных данных еще в конце 80-х; впоследствии расчеты подтвердились. В 1991-м году у маленькой луны появилось название. А теперь и четкие фотографии "пельменины" есть. )

@темы: Разные разности

---

Проза средневековой Кореи: как развивалась и список "что почитать"

Условные обозначения в тексте: подчеркнуто - прочитано полностью, * - есть в личной библиотеке. За исправления и дополнения скажу спасибо. )

1-е тысячелетие н. э.
С самого начала корейская литература развивалась благодаря взаимодействию корейской фольклорно-мифологической и китайской литературной культурной традиций. В начале 1-го тысячелетия нашей эры корейцы заимствовали китайскую иероглифическую письменность. Существовали два способа записи текстов. Один из них - «и́ду»: тексты на корейском языке, в которых корейские слова и окончания записывались с помощью китайских иероглифов, каждый из которых передавал только звучание отдельных звукосочетаний; значение иероглифов не имело значения. О ранней прозе на иду почти ничего не известно. Известно, что Соль Чхон (VII в.) переводил конфуцианские классические книги, однако его произведения на иду погибли.
Как свидетельствует живший в 9-м веке японский монах-путешественник Эннин, проповедь по сутрам в Корее в те времена шла по-корейски. (Буддизм благодаря контактам с Китаем был широко распространен в Корее и в Средние века долгое время был официальной религией, пока не уступил эти позиции конфуцианству; в 7-9 вв. в Корее появилась собственная комментаторская буддийская традиция). Возможно, тексты проповедей в 1-м тысячелетии н. э. записывались на иду; к сожалению эти тексты не сохранились.
Из прозы на корейском языке, записанной способом иду и относящейся к XI—XII вв., сохранились три эпиграфические буддийские надписи, из которых две (1010 и 1085) — краткие надписи делового характера, а третья (1031) представляет собой довольно большой текст, содержащий описательные элементы. Это запись о постройке пятиэтажной пагоды монастыря Чондоса (провинция Кёнсан) в честь долголетнего благополучия страны и ее правителя.

Начиная с 1-го тысячелетия н. э. существовала также развитая корейская прозаическая литература на ханмуне — кореизированном стиле литературного китайского языка, представленная различными жанрами:
- исторические сочинения: «Соги» («Записи»), Пэкче, 372 г.; «Юги» («Дополнения»), Когуре, 372 г; «Кукса» («История государства»), Силла, 545 г. (Эти памятники погибли, как и некоторые более поздние сочинения).
- официальные биографии: Ким Дэмун «Косынджон» («Биография высших наставников»), «Керим чапчон» («Разнообразные биографии из Керима»), Чхве Чхивон «Сансаджон» («Биография министров и монахов»). (Эти сочинения не дошли до нас, уцелели только названия)
- путевые записки. Первыми авторами путевых записок были буддийские монахи, совершавшие паломничества в буддийские обители в Китае и в более отдаленных странах. Буддийский проповедник Хечхо побывал в Индии и вернулся в Силла в 727 году. Свое путешествие он описал в сочинении на ханмуне "Хождение в пять индийских княжеств", в котором автор поведал о красотах природы, достопримечательностях, людях и обычаях, увиденных им во время путешествия. Этот труд не сохранился полностью и известен лишь в сокращенной переработке китайского автора начала IX в.
- философская буддийская литература.
- буддийские жития
Самым крупным литератором той поры был Чхве Чхивон (857- ок. 915), чьи стихи и "высокая" проза на ханмуне получили признание даже в танском Китае. К сожалению, все его сочинения, в том числе собрание прозаических и поэтических произведений в двадцати томах - "Кевон пхиль-гён" и "Силлаские сказания об удивительном и разном", утеряны. Сохранились лишь отдельные его стихи и несколько "историй об удивительном".

К сожалению, эти произведения до нас не дошли; сохранились либо только их названия, либо небольшие фрагменты, либо сокращенные пересказы. Единственные полностью сохранившиеся образцы существовавшей в 1-м тысячелетии н. э. прозы на ханмуне, сохранившиеся до наших дней, - это многочисленные эпиграфические памятники - надписи на камнях.
Надписях на каменных надгробьях и стелах возле гробниц правителей - ванов составлялись в традиционной форме официальной биографии. Такова, например, надпись на стеле, установленной в 414 году в память когурёского правителя Квангэтхо-вана ("Расширителя земель"), где излагается в хронологической последовательности родословная героя и его жизнь, наполненная ратными подвигами и добродетельными деяниями. В другой надписи (рубеж IV—V вв.) описываются деяния Модуру, правителя Северного Пуё. В эти биографии включены корейские предания.
Дошел до нас выбитый на камне в IX в. текст торжественной клятвы перед небом. Двое людей дают обет соблюдать конфуцианский принцип преданности правителю и добродетельно вести себя в век спокойствия и в век смуты. Сохранились и несколько буддийских эпиграфических надписей на камнях, храмовых колоколах, статуях будд, стелах (самые ранние датируются серединой V в.). Они кратки и содержат преимущественно деловые сообщения.

___________

11-14 вв.

читать дальше?

Практически вся известная в наше время проза этого периода создана на ханмуне, (роль которого еще более выросла после введения в Корё системы государственных экзаменов на чин (958 г.) и открытием частных конфуцианских школ – преподавание и сдача экзаменов проводились на китайском).
Существовавшие в предшествовавшие столетия жанры сохраняются и развиваются. Так, в этот период создаются буддийские жития ("Житие Кюнё" Хёк Нёнджона (1075), "Жизнеописания выдающихся монахов Страны, лежащей к востоку от моря" Какхуна (1215 г., сохранились частично) и др. Эти произведения, с иногда довольно бессвязной композицией, в которых рассказывалось о деяниях того или иного наставника веры, отличались от официальных биографий более свободным обращением с историческими фактами, в них чаще пересказываются различные мифы, апокрифы, предания и легенды и цитируются различные литературные источники.

«Самгук саги» («Исторические записи Трех государств», 1145) - первая дошедшая до наших дней историческая хроника средневековой Кореи, крупнейший памятник корейской историографии и сокровищница древней и раннесредневековой корейской литературы. Ее составитель, Ким Бусик служил в бюро истории на должности «надзирателя по составлению истории государства» (камсу кукса). Ким Бусик написал не историю одной династии, а всеобщую историю корейских государств до середины X в. Сочинение состоит из четырех разделов: летописей Силла (12 глав), Когурё (10 глав) и Пэкче (6 глав); хронологических таблиц; трактатов, посвященных поминаниям, жертвоприношениям, музыке, колесницам, одежде, зданиям, географии, должностям и чинам; биографий (10 глав). В конце каждой главы автор обычно высказывает свое собственное отношение к описанным событиям. Полный перевод на русский с предисловием и комментариями издан в трех томах.

В XII-XIII веках корейская художественная проза отделяется от исторической и житийной. Именно в этот период рождается новый вид литературы - пхэсоль - проза малых форм на ханмуне. Пхэсоль - это собрание, авторский сборник повествовательных миниатюр, неозаглавленных и не отделенных друг от друга. Обычно сборники пхэсоль значительны по объему: они включают в себя до десяти, а иногда и более книг (квонов). По содержанию они разнообразны: заметки на различные темы, эпизоды из жизни исторических личностей, рассказы о том, как было сочинено то или иное стихотворение, описания природы, забавные случаи. Любая миниатюра законченна и самостоятельна.
Сбором, обработкой и сочинением такого рода произведений занимались видные литераторы причем делали они это "от скуки", ради развлечения. Источниками сюжетов произведений пхэсоль были не только услышанные от кого-нибудь устные рассказы и личный опыт, но и литературные произведения. Пхэсоль были весьма популярны, но в образованном обществе считались всего лишь развлекательным чтивом, что подчеркивалось и заголовками.
Ранними сборниками пхэсоль считаются:
"Рассказы от скуки" - Ли Инно (XII в.)
"Развлекательные расказы" - Чхве Джа (XIII в.)
"Рассказы Пэгуна", принадлежащие выдающемуся поэту Ли Гюбо (XIII в.)
"Пхэсоль Ёгона" - Ли Джехён (XIV в.).

Вместе с тем произошло определенное проникновение художественного начала в историческую прозу XII—XIV вв.: широкое распространение в ней получают «неофициальные истории» — яса — особый вид исторических сочинений. В отличие от официальных исторических сочинений, создававшихся придворными историографами, они обычно составлялись частными лицами, и в них были более широко представлены предания и легенды и находилось место авторскому вымыслу.
Одно из наиболее значительных сочинений этого периода - "Дополнения к Истории трех государств" ("Самгук юса") (1285), написанные буддийским наставником Ирёном. Он поставил перед собой задачу собрать и записать все то, что не вошло в исторические сочинения прошлого, в первую очередь — «Самгук саги» Ким Бусика. Он использует восходящие к фольклору легенды и предания об основателях государств и о рождении ванов, о постройке городов и храмов, эпизоды, сопутствовавшие созданию поэтических произведений, странные происшествия и т. д.. Ирён тщательно собирает и записывает образцы художественного творчества корейского народа, которые он заимствует из «Древних сочинений» и, очевидно, из устного творчества. В этом памятнике, в частности, собраны жизнеописания буддийских подвижников (также помеченные знаком "чон") и буддийские предания. Среди житий есть эпические, в которых прослеживается жизнь героя от начала и до конца; есть легендарные, сказочные, и есть похожие на новеллы, в которых всего лишь несколько эффектных эпизодов.

В XII-XIV веках в изящной прозе на ханмуне возникает совершенно новый жанр вымышленных биографий (называемых также псевдобиографиями). В большинстве своем - это аллегории, в которых героями выступают олицетворенные животные, растения, предметы, предупреждающие человеческое общество о зловещих пороках. В структуре одних псевдобиографий соблюдается форма исторических биографий из "официальных" историй (Они обычно сопровождаются резюме автора, составленным от имени придворного историографа), другие псевдобиографии напоминает буддийские жития из "неофициальных историй". В таком жанре написаны:
"История Деньги" - Лим Чхун (XII в.)
"История премудрого Хмеля" - Ли Гюбо
"История госпожи Бамбучинки" - Ли Гок (XIV в.).
"Истории служки Гвоздя" - отшельник Сигён

В дальнейшем корейская литература отказалась от ряда черт, присущих ей в этот период. Так, воздействие на литературу древних преданий об основателях ранних государств прослеживается только до XIV в.

________

XV—XVI вв.
В 1444 году было создано корейское фонетическое письмо, однако прозаические произведения по-прежнему писали на ханмуне. В художественной прозе на ханмуне все большую роль играют сюжетные жанры. Появляется вымышленный герой, который изображается в частной жизни, подчас — в подчеркнуто бытовой ситуации.
В художественной прозе по-прежнему значительную роль играют сборники пхэсоль. Наиболее известны:
Со Годжон - «Записки о знаменитых каллиграфах», «Рассказы годов мира и благоденствия», «Заметки о стихах корейских поэтов»
Сон Хён (1439—1504) - «Разные рассказы Ёнджэ», «Рассказы Ёнчхона, написанные в уединении»
О Сукквон - «Смешанные записки пхэгвана»

В 15-м веке появляется новый прозаический жанр – сюжетная художественная проза (сосоль, «малые речения) - литературная новелла и краткая повесть.
Родоначальником корейской новеллы был Ким Сисып (1435-1493), который в 1471 году составил сборник "Новые рассказы, услышанные на горе Золотой черепахи [Кымо]".*
Образцом для него послужил сборник китайского писателя XIV века Цюй Ю "Новые рассказы у догорающей лампы". Сохранилось всего пять новелл фантастического содержания, дошедших в более поздних изданиях.

В XVI веке Лим Дже (1548-1587) создает новеллы и повести на ханмуне:
"Мышь под судом" *
"История цветов"
«О том, как юноша Вон путешествует во сне»
«Юдоль»

__________

XVII в.
Вся проза по-прежнему создается на ханмуне. Наряду с традиционными жанрами появляются новые. В художественной прозе частная жизнь исторических персонажей или вымышленных лиц и исторические события перестают рассматриваться как отдельные сферы жизни; официальная жизнь государства и частная жизнь отдельных лиц показаны как влияющие друг на друга. Появляются художественные произведения о жизни вымышленных лиц, посвященные социальной и семейной тематике.

Продолжает развиваться жанр псевдобиографии. В этом жанре были написаны, например, такие произведения, как:
«Биография дядюшки из кабака» - Квон Пхиль (1569—1612)
«Биография Чана» — нищего пьянчужки, написанная Хо Гюном.
Продолжает пользоваться популярностью и литература пхэсоль. Составляются такие сборники, как:
«Неотесанные рассказы Оу» - Лю Монъин
«Неотесанные речи из страны, что к востоку от моря» - Хо Гюн
«Записки от скуки, составленные Хадамом» - Ким Сиян
«Разные истории Чибона, собранные по родам» - Ли Сугван (1563—1629)
«Пустые речения Сонхо» - Ли Ик (1682—1764).

В 17-м веке получают распространение дневники на ханмуне. Прежде всего это были дневники исторического и географического характера, например:
«Дневник военных событий» - Ли Сунсин
«Дневник путешествия в Японию» - Хван Чин

XVII век был веком рождения корейского романа. Первым автором, который начал писать на корейском языке большие сюжетные произведения, был Ким Манчжун (1637—1692). Его романы:
«Скитания госпожи Са по югу» *
«Облачный сон девяти/Сон в заоблачных высях» *
оказали огромное влияние на корейскую художественную прозу последующих лет.

В 17-м веке создаются также и другие романы а также повести на различные тематики:
Хо Гюн «Хон Гильдон» *
«Записи событий года имчжин» (одно из наиболее популярных произведений корейской средневековой прозы. Год имчжин — 1592 г. — год вторжения в Корею японской армии Хидэёси. Сочинение посвящено борьбе корейцев с японской армией, обраы положительного героя Ли Сунсина и отрицательного героя Хидэёси соответствуют корейской литературой традиции ).
Подлинники этих двух произведений на ханмуне не сохранились до наших дней, дошли только их варианты на корейском языке, которые относятся к XIX в. Есть вероятность, что они отличаются от оригиналов.
Квон Пхиль «История юного Чжоу» *
"Повесть о поэтессе Ун Ён/Несчастная любовь красавицы Унён»" *
"Повесть о Сук Хян" *

__________

XVIII в.
В прозе по-прежнему ведущее место занимают произведения на ханмуне, однако появляются произведения и на корейском языке. (В корейском традиционном обществе написанное по-корейски считалось ниже созданного на ханмуне, корейский алфавит даже называли «онмун» - «грубые письмена» и считали, что пользоваться им пристало только женщинам и простолюдинам. Поскольку корейская буквенная письменность усваивается очень легко, низшие сословия, как правило, были «грамотными по-корейски».) Подобное отношение к корейскому языку а также отношение к повестям и романам как «низкому» жанру – одна из причин того, что ряд произведений издавался анонимно.

Видным писателем 18-го в. был Пак Чивон (1737—1805). Широко известны два его литературных произведения:
«Жэхэйский дневник»
и «Неофициальные биографии из (павильона) Пангёнгак».
«Жэхэйский дневник» появился после путешествия писателя в Китай в 1780 г. в составе корейской посольской миссии (дневник и назван по имени одной из северо-восточных провинций Китая — провинции Жэхэ). «Жэхэйский дневник» объединяет огромный материал — от подневных записей, путевых заметок, до сюжетных миниатюр. Часть «Дневника» представляет собой подневные записи, сделанные Пак Чивоном во время его поездки в Китай (собственно дневник). Кроме того, материал группируется вокруг определенных географических пунктов (описания памятников, рассказы о событиях), личностей (записи бесед) или просто разные сведения собраны под одним названием. Так, в «Удивительных историях, услышанных в Китае», рассказывается о разных чудесах, например, о необыкновенной птице, способной поймать тигра; о бабочке с лазоревыми крыльями, ловившей птиц, о буддийском монахе, который умер в VI в., но по сей день излучает тепло и сияние. Под названием «Кувшин с листьями» объединены описания знаменитых дворцов и храмов, в которых побывал писатель. Автор рассказывает о людях, с которыми встречался, описывает достопримечательности, делает заметки по истории Кореи и Китая, касаясь взаимоотношений между этими государствами. К числу повествовательных миниатюр, включенных в «Жэхэйский дневник», относятся «Господин Хо» и «Отповедь тигра»
В сочинении «Неофициальные биографии из Пангёнгак» собраны произведения Пак Чивона, написанные в жанре псевдобиографии.

В 18-м в. появляется ряд анонимных романов:
«Две семьи Ха и Чин»
«Удивительная встреча двух браслетов»
«Оставшиеся известия о Суйской истории».
(Эти романы написаны на корейском языке, до сих пор не изданы типографским способом и бытуют в рукописях. Несмотря на большой объем (обычно до 20 и более тетрадей — квонов) они представляют собой «камерные» произведения, которые, скорее всего, распространялись в узком кругу читателей высшего сословия).
«О том, как прославили добродетель и воззвали к справедливости»
«Сон в Нефритовом павильоне» *
"Им, Хва, Чон и Ён"

В 18-м веке издаются повести на ханмуне (впоследствии переведенные на корейский язык). Например:
«Полководец Ним»
и «Госпожа Пак»
Эти повести неизвестных авторов посвящены борьбе с манчжурскими завоевателями. Ее главный герой, полководец Ним Кёноп, — историческое лицо, военачальник, который прославился во время маньчжурской войны 1636—1637 гг. В основе произведения лежат действительные события корейской истории и жизни полководца, с указанием на время и место. Подобно исторической биографии повесть рассказывает о жизни героя до самой его смерти. Полководец Ним представлен как человек, отличавшийся еще в детстве необыкновенными дарованиями. Повесть «Госпожа Пак» обладает чертами волшебной сказки: ее героиня, внешне уродливая, но талантливая и добродетельная, совершив ряд необыкновенных поступков внезапно превращается в красавицу. Красавица Пак, сражаясь с врагами, спасает царскую семью, и за это получает награды и почести.

В конце XVIII в. появляются произведения биографического характера, написанные на корейском языке:
«Истинная история добродетельной государыни Инхён» (автор неизвестен).
«Записанное в страданиях» — автобиографическое сочинение.
Оба произведения принадлежат к дворцовой мемуарной литературе, они примечательны вниманием к занимательности сюжета — к развитию «женского конфликта» в семье, а также описаниям чувств и переживаний героини. Они посвящены трагическим судьбам двух женщин — государыне Инхён, жене Сукчона (1675—1720) и госпоже Хон (1735—1815), жене наследного принца Садо, который был убит отцом, королем Ёнджо в 1762 г.
«Записанное в страданиях» госпожи Хон представляет собой мемуары женщины, которая готовилась стать государыней, но из-за смерти мужа была отстранена от придворной жизни. Госпожа Хон из дворца Хегён (так официально звали автора сочинения) начала писать свои записки в 1795 г., когда ей было 60 лет, и закончила их через десять лет. Автобиография состоит из 19 глав, в них в хронологической последовательности излагается история жизни госпожи Хон при дворе, рассказывается о трагической смерти мужа — наследного принца Садо и о других событиях, свидетелем и участником которых она была. Повествование ведется от первого лица, отличается живой манерой изложения и эмоциональностью. Об этом говорят даже названия глав, в которых нет скрытых литературных намеков, они не украшены поэтическими фигурами, как это характерно для романов. Например, «Избрана на выборах невесты для государя», или «Жизнь в особом дворце и его нравы», «Горе в доме» и т. д.

_________

19-й в.
В 19-м в. происходит развитие и расцвет повести на корейском языке – самого популярного жанра простонародной прозы. Хотя датировка этих повестей довольно условна и развитие жанра в целом относится к концу 18-19 вв, но тексты произведений (рукописные и отпечатанные ксилографическим способом) датированы только XIX в. Создавались новые произведения, переиздавались известные сюжеты в новой обработке. Известно несколько сотен повестей. Самые популярные из них:
«Повесть о Чхунхян/Верная Чхунхян» *
«Повесть о Хынбу/Братья Хынбу и Нольбу» *
«Повесть о Симчхон/Преданная дочь Сим Чхон» *
«История Фазана» *
«Повесть о чиновнике Пэ»
«Проделки Чон Учхи» *
«Хитрый заяц» *
«Элегия Чхэбон/Как растревожил сердце осенний ветер» *
Большинство произведений такого рода были анонимны. Во-первых, авторы многих повестей были образованными людьми (в текстах повестей много цитат из китайских книг, есть стихи на китайском, тексты изобилуют именами китайских героев, намеками на события, описанные в китайской литературе). Поэтому авторы могли стесняться показать свою причастность к «низкой» простонародной литературе. С другой стороны, в стране ужесточалась цензура, и анонимность ряда произведений могла объясняться и этим.
Как правило, финал таких произведений очень схож – добродетель вознаграждается, порок наказан и все приходит ко всеобщей гармонии и примирению.
В основу многих повестей легли литературно обработанные фольклорные произведения или же новеллы из сборников пхэсоль. Например, новелла писателя XVII в. Чхон Ё «Голый чедок в сундуке» на популярный во многих странах сюжет явилась источником для "Повести о чиновнике Пэ". Нередко повести сами становились достоянием фольклора. Сказание о девушке Чхунхян было популярно на юге Кореи; на сюжет о ней в 18-м веке были созданы поэма и драма в стихах на ктиайском, песенный сказ пхансори, исполняемый актерами, на корейском, и много коротких и длинных повестей. Один из вариантов этой истории пересказывался в «Жэхэйском дневнике» 18-го в. История о Симчхон основана на храмовой легенде об основании монастыря бодхисатвы Кваным. В легенде рассказывалось о том, как дочь слепого бедняка решила продать себя китайским купцам, чтобы заплатить настоятелю буддийского монастыря, который решил исцелить отца. Купцы, пораженные необыкновенной красотой девушки, подарили ее китайскому императору, и она стала женой государя, но не забыла о родине. Она поставила в лодку изображение бодхисатвы Кваным, и там, где лодку со статуей прибило к берегу, был по легенде основан монастырь, а отцу девушки Кваным ниспослала прозрение. Фольклорные произведения на этот мотив – песенные и прозаические сказы - были популярны в 18-19 вв, а в конце 19-го в. появляются первые повести.
Повесть о Зайце восходит к индийской буддийской джатаке об обезьяне и драконе, которую Ким Бусик включил в «Исторические записи трех государств». Корейцы несколько веков пересказывали эту историю, заменив обезьяну более привычным зайцем, и только в 19-м в. сюжет был издан как повесть. На фольклорных источниках основаны «Повесть о Хынбу» и «История Фазана», литературно обработанные впоследствии. Немало повестей было сокращенным переложением китайских романов.
Написаны такие повести языком, близким народному. Недаром они распространялись до их литературной обработки в форме устного сказания, рукописных списков и дешевых ксилографических изданий в различных вариантах. Зачастую анонимные повести после их создания становились источниками фольклорных сюжетов.

Очень популярными в этот период были анонимные новеллистические сборники:
«Новеллы страны Зеленых холмов»
и «Бродячие рассказы».
В них в традиционной манере описаны анекдотические, смешные случаи из жизни народа и высмеиваются человеческие пороки.
Однако в новеллистике второй половины XIX в. постепенно происходят существенные изменения. Сборники рассказов Ким Чегука и Пак Чонсика уже ближе к психологическим новеллам, чем к пхэсоль прежних лет.

19-й век был периодом расцвета пхансори — лирико-эпического жанра песенного сказа, который используется актерами — квандэ (певцами, музыкантами, жонглерами, акробатами). К этому времени относится проникновение пхансори на театральную сцену. Важное историческое значение для дальнейшего развития и превращения его в подлинное сценическое искусство имела реформаторская деятельность теоретика и практика пхансори Син Джэхё. Он изучил и обобщил опыт своих предшественников, разработал программу реорганизации исполнения пхансори, записал и отредактировал наиболее популярные либретто: «Песнь о Чхунхян», «Песнь и Симчхон», «Песнь о Хынбу», «Песнь о фазане» и др. Впервые в практике исполнения пхансори Син Джэхё ввел разделение ролей между несколькими квандэ, а также исполнительниц женских ролей, воспитав ряд талантливых артистов.

Литература 19-го в. стала итогом, последней ступенью развития старой литературы. Корейская литература позднего средневековья стояла на пороге вступления в современный мир литературы, который настал для нее после очень краткого переходного периода "новой прозы" и "новой поэзии" на корейском языке в первые полтора десятилетия XX века.

Источники: Л. Концевич, А. Троцевич, М. Никитина. (статьи)

@темы: Корея, Ликбез, Про литературу