Впрочем, про сравнительные впечатления от разработки мира и персонажей я напишу, когда парочку переведенных интервью опубликую, а пока пусть здесь будет очередная порция многим уже известных рассказов о работе над проектом ))
(перевод текстов- переводчики сайта 7kingdoms.ru; текст в кавычках - прямые цитаты, текст без кавычек - пересказ оригинала).
* * *
Джемме Джексон при работе над визуальными особенностями мира было с самого начала понятно, что она хочет придать каждой локации свой неповторимый вид, связанный с ее природной и исторической спецификой.
Черно-Белый дом состоит из множества залов и комнат - в нем есть огромный атриум с большим резервуаром, глоток из которого дарует страждущим смерть, есть Зал Ликов.
С дизайнерской точки зрения Зал Ликов в пятом сезоне был самым интересным: при его дизайне использовалась идея, что в зале лица не просто хранятся, но служат элементом архитектуры. Пространство с колоннами и стенами из лиц давало эффект обширности помещения. Оператор Грег Миддлтон, который первым работал в этом пространстве, снимал его при очень холодном освещении, чтобы теплота кожи лиц хорошо проявлялась. Это придало залу некую таинственность. Всего сделали около 600 лиц с помощью вакуумной формовки и раскидали их по всему атриуму. Чтобы лица были разными, сделали 31 или 32 слепка с лиц статистов и съемочного персонала - людей всех рас и возрастов, форм и размеров, в т. ч. лица Дэвида Беньоффа и Дэна Вайса. Как рассказывал Беньофф, ходить по залу, высматривая свое лицо, интересно, но довольно жутко. Х)
В Орлином гнезде много выцветших гобеленов и трон из чардрева, который был на самом деле сделан из настоящего дерева. Точнее, это части трёх разных деревьев,
соединённые вместе, и они невероятно тяжёлые. Нужен был кран, чтобы сдвинуть его с места. Причудливые формы трона как бы намекали на причуды мышления тех людей, которые правят Долиной на протяжении сериала.
читать дальше?Герб Арренов - сокол и луна, так что птицы для них важны, их резиденция - высоко в небе. Поэтому отделка должна была быть связана с птицами, так что несколько талантливых художников создали для Орлиного гнезда мозаики, в основном, изображающие птиц в полете. Источником вдохновения для мозаик была базилика Святого Клемента в Риме, рядом с Колизеем. В этой маленькой церкви очень красивый куполообразный потолок, создающий ощущение бесконечности и пространства, и там изображены летающие птицы. Предполагается, что Орлиное Гнездо расположено высоко в облаках, и к этому подходила идея использования птиц, парения, цвета.
Небесную клетку Джемма Джексон построила на парковке студии Pain Hall. Люди выходили из студии, шли в трейлеры и видели небесную клетку посреди парковки, мрачную и грязную, как обычно в тюремных камерах.
Нужно было показать, что эта клетка смертельно опасна, потому что у нее нет одной стены со стороны отвесной скалы высотой в где-то 2000 футов, и у пола есть уклон.
Чтобы показать, насколько крутой уклон у пола, изобразили текущую по нему воду. Также нужно было наглядно показать, насколько высоко находится камера, чтобы зрители поняли, что там внизу не кусты, а массивные 50-футовые деревья. И облако над расположенным внизу пейзажем подсказывает зрителям, что небесные клетки находятся над облаками.
Дотракийцы - кочевники; хотя у них есть города, большую часть времени они двигаются. Так что перед съемками первого сезона изучили множество кочующих племен, путешествующих людей, живущих в хижинах из тростника, землянках и других им подобных помещениях, а затем совместили всё это. В итоге получились палатки из кожи и другой ткани. Так же в городе были земляные хижины. Храм Дош Кхалин построили в Белфасте, он полностью сделан из ивы, которую нарвали в местных полях, - это очень гибкое, очень послушное дерево.
А для съемок столицы дотракийцев в 6-м сезоне в Испании построили Вейес Дотрак возле Альмерии - просто взяли и построили город, никаких картонных декораций, все по-настоящему. В 6-м сезоне предстояло детализировать представление зрителей о дотракийцах как о народе и об их столице, где они некоторое время живут оседло.
Джеме Джексон было очень интересно работать над дизайном этого поселения, ведь кочевники практически не носят с собой ничего громоздкого. Джема впервые обратилась к африканской архитектуре, и по счастливой случайности увидела африканскую деревушку под названием Бенин. Едва взглянув на ее своеобразные дома, худочники решили, что именно так выглядят постоянные постройки дотракийцев, с их чудесными соломенными крышами, причудливыми глиняными стенами и в целом необычным видом. Их решили встроить в ландшафт, добавить вокруг храма Дош Кхалин земляную насыпь, чтобы изменить восприятие построек, а сам город, увеличенный впоследствии при помощи визуальных эффектов, пронизывала вереница улиц, ведущих к храму, символу столицы. Музыку для Дрого и дотракийцев композитор тоже старался делать особенной, не похожей на другие музыкальные композиции в сериале, - в ней много звуков боевого рога и различных народных инструментов. По худ. замыслу она должна была звучать как что-то дикое или как призыв к битве.
Особенности жизни за Стеной, где находится немалая часть Вестероса – «размером с Канаду, наверное» - тоже передавали через дизайн одежды и помещений. Так, основа шатра Манса-налетчика – кости и шкуры огромных мамонтов, что до сих пор таятся на мёрзлом севере. В основе других помещений – тоже множество разных мехов и звериных шкур, китовые кости, останки различных местных животных скреплены верёвками. Дерево практически не используется, поскольку многие племена живут в условиях вечной мерзлоты, где нет деревьев. Это отражено и в дизайне.
Юбки для женщин-одичалых пошили из шкур и отчасти из навощённой ткани. Не очень изящно, но показывает, что женщины даже в суровых условиях часто стремятся выглядеть оригинально.
Винтерфелл ближе к традиционной культуре Северной Европы; в Севере Вестероса есть что-то от Скандинавии и что-то в целом от Средневековья с его грязью и жестокостью, он суровый, мрачный и опасный. Так что Винтерфелл с толстыми, прочными стенами из крупных камней был «срисован» с северных замков Европы. Архитектура Севера довольно грубая, и все постепенно разрушается и ветшает, потому что климат к этому располагает. Так что привезли более 30 грузовиков старой древесины, в основном старше 200 лет, она была разъедена и немного подгнила. Это отлично подошло для Севера.
Для Винтерфелла также использовали много дыма, чтобы сделать его живым, чтобы создать ощущение, что здесь живет много людей, которые трудятся, готовят пищу, сжигают мусор и т. п.
Север в основном существует сам по себе, все товары они могут достать в пределе 50 миль. Торговля тут слабо развита. Таким образом, их одежда имеет серые и голубые,
довольно темные цвета. Одежда из кожи, практичная, много меха. Здесь даже летом может выпасть снег, это влияет на фасон одежды и причесок – высокий ворот с закрытым горлом, плащи с меховыми воротниками как повседневная част костюма, распущенные волосы.
Южнее, в Королевской Гавани, развита торговля, поэтому есть шелк, большая палитра цветов благодаря множеству красителей. Много ювелирных изделий и прекрасных вещей. Это очень яркое место, у жителей столицы собственный элегантный стиль. Через окна проникает свет, у многих комнат есть балконы, много зелени и растений, растущих на балконах, поскольку климат этому благоприятствует, много ароматов и цветов, они везде, снаружи и внутри. Здесь жарко, поэтому женщины заплетают волосы в косы и носят открытые платья, а в одежде много легких тканей.
Фоном для Королевской Гавани в первом сезоне стала Мальта. Что-то брали за основу, убирали то, что не понравилось, и добавляли то, что было нужно. Мальта – экзотическая, древняя и загадочная - была отличным местом, чтобы создать мир, непохожий ни на что, и придать столице Семи королевств необходимый колорит. Здесь отлично уживается столько разных людей с различными обычаями - кое-что от Средиземноморья, Северной Африки, Южной Европы, и это можно было объединить и использовать для изображения вымышленной страны и эпохи. Красный замок, как и ряд других локаций, был встроен в окружающий пейзаж при помощи компьютерной графики. При разработке тронного зала Красного замка с покрытым мрамором полом за основу был взят пол Пантеона.
В замке Уолдера Фрея было много очень, очень старой, изношенной кожи. Ее выдубили и покрыли золотом, но это было давно, сейчас все потерлось, износилось, ткани и шторы разорваны, и это мало кого заботит. По замыслу Джемы Джексон это помогало зрителям отдохнуть от поднадоевшего вида каменных стен, но при этом намекало и на то, какой была жизнь в доме Фреев, где отношение к обстановке напоминало также и отношение к людям; все понимают, что в этом доме никто не хочет тратить ни гроша на то, чтобы сделать жизнь хоть немного более красивой, комфортной и уютной, и какой ад для людей – жить здесь. Старки расстроены потертым видом дома Фреев (видимо, как раз из-за этого), и впечатление от замка дополняется впечатлением от живущих в нем людей, показанных в 1-м и 3-м сезонах. Джемма Джексон и Мишель Клэптон сделали неопрятными, непривлекательными всю огромную семью Фреев. В соответствии с худ. замыслом Клэптон они всегда выглядели затхлыми, немного скучными и безвкусными,
всегда в одной и той же одежде - возможно, что у каждого только по одному приличному платью. Они просто бедная кучка людей. При этом венчальное платье Рослин было очень красивое, словно пришедшее из другого времени. Фреи нашли это великолепие, чтобы польстить Эдмару. Рослин была немного завуалирована, а потом оказывается, что она очень красива, и это противоречит впечатлениям, сложившимся у Эдмара – и зрителей – от всей семьи Фреев и оказывается для жениха приятной неожиданностью.
Свадьба у Уолдера Фрея довольно скромная и простоватая. Так как замок Фреев на реке, на столах много рыбы и недорогие продукты. Уолдер Фрей очень скуп и не хочет
тратить слишком много денег. На свадьбе Фрея не будет деликатесов и изысков. Будет много рыбы и хлеба, может быть, какие-нибудь тушёные блюда и супы. Всей этой еды было очень много, так что надо было заменять испорченную еду, и носить её туда-сюда каждый раз. Рыбу нельзя было держать на столе в течение всей недели съемок Красной Свадьбы, и поэтому взяли рыб большого размера, выпотрошили их и спрессовали филе, вставив резиновые кости. И после этого каждый день съёмок могли класть на стол эту рыбу с резиновыми костями. Так к концу недели рыба нормально выглядела и не было отвратительного запаха.
Кстати, во время свадьбы Уолдер Фрей расположен немного выше всех, чтобы он мог видеть каждого гостя и всё, что происходит в зале. Самый простой способ показать гостям, кто здесь лорд, и при этом контролировать происходящее - нужен всего лишь очень большой стул в середине стола, и достаточно просто на нём сидеть. Х)
Внимание уделяли даже палатке и внешности Дейнерис в 3-м сезоне – палатка была большая, с очень сложной структурой, практически целый павильон, много антикварных индийских тканей, изысканные антикварные ткани и вышивка для подушек – все это создавало восточный колорит и показывало, что Дейнерис уже чувствует себя королевой. Плетеные стены вокруг палатки повторяли тему стоянок дотракийцев. А голубое платье Дейнерис – не только подходило к ее серебристым волосам, но и помогало выделить персонажа посреди пыльных, выгоревших оранжевых и песчаных тонов.
* * *
О худ идеях и мотивах персонажей в пятом сезоне:
«Когда Станнис узнает, что половина его войска разбежалась, что его жена повесилась, а Мелисандра «покинула корабль» он понимает, что всё впустую. На этом этапе он играет в шахматы, и он достаточно хороший игрок, чтобы понять, что его ждет мат в четыре хода. Мы имеем дело с фаталистом. Вероятность победы так мала, а цена так высока, что дело тут уже не в личных амбициях, а в исполнении долга. Станнис считает, что обязан вести себя определенным образом, чтобы завоевать трон, и что во имя этой цели он должен пожертвовать всем. Думаю, он считал, что его восхождения на трон желает некая высшая сущность. Но поняв, что ошибся, что все было впустую, он встречает пришедшую по его душу Бриенну едва ли не с облегчением…. В этой последней в сезоне сцене с Бриенной степень риска, которому она подвергает себя и Сансу, сильно контрастирует с той будничной легкостью, с которой она убивает этого человека. Она ожидала увидеть некое чудовище, но перед ней оказался лишь Станнис“. …Поначалу сцена планировалась более длинной, с предсмертным монологом, но создатели сериала решили, что Станнису это не подходит, и в сериале он просто говорит Бриенне: «исполняй свой долг».
«Проблема Джона в том, что он очень неосмотрителен. Герои такими обычно и бывают. В Суровом Доме Джон понял, что грядет страшная война, и, чтобы в ней выстоять, нужно объединиться. Даже с теми людьми, с которыми сражался из поколения в поколение. Джон убежден, что это единственный путь, тогда как его противники считают это предательством. В конечном счете, дело не в борьбе добра со злом, а в конфликте между людьми с общей целью, но с кардинально разными взглядами на мир. И, к сожалению, Джон Сноу падает жертвой этого конфликта».
Смерть Джона Сноу создатели сериала обдумывали очень долго. Если бы его убил сир Аллисер, это могло бы выглядеть как «плохой парень убил хорошего». Поэтому последний удар наносит Олли. В книгах мальчика Олли не было, но для сериала он был важен. Когда он с ножом – всем понятно, что он не злодей, а просто ребенок, на глазах которого одичалые убили всю его семью. Он принимает, несомненно, тяжелое для него решение – ведь он искренне восхищался Джоном Сноу, - но его мотивы можно понять. И для Джона его предательство становится последним жутким аккордом. Образ Олли особенно хорошо помогал понять, что жизнь художественного мира не сводится к «есть хорошие ребята, которые хороши уже потому что главгерои, а есть никчемные козлы, которые смеют главгероев не любить и косо на них смотреть». Художественный мир сериала так же сложен и трагичен, как и реальная жизнь; и живущие здесь и сейчас люди становятся жертвами конфликтов, причины которых сформировались в течение столетий и десятилетий, а хорошие люди часто становятся жертвами последствий поступков, совершенных козлами по разные стороны баррикад. Если миллионы людей непонятно по какой уже исторической причине обречены на выживание и гибель за Стеной – это плохо. Если банда налетчиков грабит, убивает и насилует мирных крестьян – это плохо. И ситуация с Джоном Сноу в сериале вызвана не тем, что какой-то там конкретный персонаж в Ночном Дозоре козел, а тем, что он, пытаясь в экстремальной ситуации принять неординарное решение и проявить гуманизм, оказался на стыке этих бесчисленных «плохо» и личных трагедий.
Кит Харрингтон, кстати, изначально о смерти своего персонажа не знал, но потом начал читать сценарий 5-го сезона… «Я понял, к чему все идет, когда дошел до конца десятой серии. Мне осталось около трех страниц, я вижу, что последняя сцена — моя, и говорю: «Ну, вот и всё». х)
«Изначальным грехом Теона было предательство Старков. И теперь ему выпадает возможность хотя бы частичного искупления. Борьба для Теона в пятом сезоне заключается в борьбе за его душу. Альфи (и. р. Теона) прекрасно даются подобные сцены. Он блестяще передает неопределенность, душевные муки и внутреннюю борьбу практически без слов. Теон участвует в этой сцене потому, что он и Санса — жертвы одного чудовища, товарищи по несчастью. И нужно было подвести их к тому моменту,
когда оба они, взявшись за руки, прыгают со стены… Это очень сильная линия развития персонажей».
* * *
При создании опенинга самая первая мысль состояла в том, что нужна карта, чтобы зрители ориентировались в вымышленном пространстве Вестероса и Эссоса.
«Мы начали обсуждать необходимость показать основу географии сериала, потому что это фентези-сериал. Здесь земли, о которых ничего неизвестно. Значит, если мы собрались сделать карту, то почему бы не сделать самую замечательную карту из всех? Замысел состоял в том, чтобы помочь зрителям узнать, где все это происходит. Мы не хотели делать традиционно: пергаментную плоскую карту. Мы очень хотели сделать что-то другое, тщательно продуманное и сложное, что отчасти отражало бы, насколько сложен этот мир…»
Большое влияние на дизайн карты оказал Леонардо да Винчи и созданные им механизмы, поэтому в опенинге изображенные на карте локации выглядят как механические игрушки; они словно поднимаются из поверхности карты с помощью виртуальных шестеренок, осей и блоков. Зритель может видеть небольшие вращающиеся шнеки и прочие детали, все действительно движется и работает как по-настоящему. Чтобы показать зрителям, какие семьи персонажей связаны с каждой локацией, их гербы поместили на локациях; герб является главной шестерней, управляющей каждым замком, и это запускает всю анимацию. Когда в сюжете появляется новая локация, она тут же попадает на карту в опенинге нового сезона, таким образом зрители могут сразу представить, где будет происходить действие сюжета. Появление новых локаций было, как правило, связано с именами в титрах.
При создании механической карты стремились показать ручную работу, в качестве материалов для карты пробовали металл, кожу, разную древесину. Дизайнеры хотели, чтобы карта производила впечатление старинной вещицы, созданной безумными монахами где-нибудь в монастыре. Форма этой карты - перевернутый шар, мир на внутренней стороне шара, где в центре, в «небе» – ленты, движущиеся по орбитам, с ядром из стекла, которое горит, как солнце в гигантской астролябии. На этих лентах изображены картины самых больших исторических событий, что происходили в вымышленном мире. И кульминационный момент - когда название сериала появляется в чем-то вроде затмения в астролябии.
* * *
В книге Джордж Мартин придумал всего несколько слов на дотракийском и валирийском. Однако что работало в книге, то не подходило для сериала – если бы актеры говорили на чистом или ломаном английском, вставляя в речь несколько слов на вымышленном языке, терялся бы весь эффект правдоподобия и реалистичности мира. Нужного результата можно было добиться только используя настоящий язык.
Планируя создание дотракийского языка, шоураннеры связались с Обществом по созданию языков (есть такое), и те порекомендовали Дэвида Питерсона, который и разработал его с учетом книг и рекомендаций создателей сериала.
Д. Питерсон: « Язык должен быть настоящим для сериала, который претендует на достоверность, как этот… Это не то же самое, что говорить на абракадабре и ожидать, что кто-то в это поверит… У меня была полная свобода действий для развития языка, исследования культуры и заполнения пробелов по своему усмотрению, исходя из моего понимания происходящего в сериале и всего, что я прочитал в книгах...
Создание языка нужно начинать с культуры. С людей. Систематизируя их жизнь, вы постепенно, шаг за шагом, создаете словарь, который отражает их мировоззрение и сам мир. Что они ценят? Как видят мир? Что важно, а что нет? Потом детализируется остальная грамматика, добавляются новые слова. Я создал большой словарь слов — гораздо раньше, чем перевел соответствующие части сценария для первого сезона. В тот момент их было почти 2000».
Изначально в сценарии делались пометки «Эти реплики будут на дотракийском». Сценарий пересылался Дэвиду Питерсону, и он возвращал сценаристам перевод, состоящий из фразы на дотракийском, фразы на английском и фонетической транскрипции. Любые реплики на английском изменялись так, чтобы это можно было сказать по-дотракийски. Например, есть фраза на английском «кошка сидит на коврике». Сначала ее изменяли так, чтобы потом ее можно было перевести на дотракийский, поэтому «кошка сидит на коврике» превращалась в «не-собака восседает на штуковине, которая лежит около двери». И уже эта фраза переводилась на дотракийский. Также Дэвид Питерсон записывал mp3-файл с каждой отдельной фразой, - а их были сотни - чтобы актеры могли услышать интонацию, фразировку. Брендан Ганн, тренер диалогов на съемках, наблюдал за ситуацией на съемочной площадке и сообщал Питерсону, если у актеров возникали трудности, что получалось, как шли дела. Трудности, естественно, возникали, «постоянно что-то забывалось. Постоянно что-то вертелось в голове, но вспомнить не получалось». Актерам приходится не только произносить реплики на новом для них искусственном языке, и произносить внятно, но еще при этом играть. То есть, они должны выражать чувства на чуждом им языке, и при этом ходить, ездить верхом, с кем-то драться, нанося удары в нужные моменты, четко помня последовательность действий. Так или иначе, актеров предупреждали заранее, что они обязаны разбираться в материале. «Никакой импровизации. Вы должны по-настоящему учить язык». Вот они и занимались с репетиторами, и все у них получилось.
Учились они фонетически, слушая диски и MP3. Сначала они, как правило, читали и репетировали сценарий на английском, чтобы знать, как играть сцену. Затем заучивали фразы на дотракийском. А потом заново практиковались играть сцены, облекая реплики на дотракийском в настроения и смысл, заложенный в английском варианте, добавляя подтекст. Каждый применял какие-то свои мнемонические приемы. Например, Эмилия Кларк (Дейнерис) старалась уловить ритм на слух, слушая mp3 файлы. Затем составляла из реплик песню, ее репетитор отхлопывал ритм, а она пела. Если выбрать правильный ритм, то и ритм, и фраза надолго остаются в голове.
«Довольно необычно заучивать что-то, что потом не нужно произносить, - рассказывала Эмилия. - Это просто кошмар. Когда в сценарии мне попадаются реплики на дотракийском, я восклицаю: «Нет, нет, только не это!». Последнюю пару сцен мы снимали в храме, и у нас было пять или шесть страниц диалогов на дотракийском. Ничего сложнее мне еще делать не доводилось».
«Благодаря этому мир сериала становится более реалистичным. Хотя, казалось бы, какой уж тут реализм, когда люди говорят на вымышленном языке в вымышленном мире, в котором существуют драконы и магия. Но для нас тут нет никакой иронии. Для нас этот мир совершенно реален. Пусть это и не наш мир, но это реальный мир, и дотракийцы — лишь один из элементов, придающих яркость этой иллюзии».