Есть вещи слишком серьезные, чтобы о них говорить всерьез
Многие наверняка уже видели, но пусть будет. ) Спасибо larshire и AnnetCat за волшебную траву ))
Властелин Колец - Краткое Изложение С Tolkien Sarcasm Page Одним из часто повторявшихся запросов в новостной группе rec.arts.books.tolkien раз за разом поступал от студентов, требовавших краткого содержания эпического произведения Дж. Р. Р. Толкина «Властелин Колец». Книга очень длинна, и поэтому многие студенты просто не могли найти время на полноценное прочтение, а сдавать письменное изложение было необходимо. В интересах сокращения количества запросов по этому материалу, я составил краткое изложение трёх томов, составляющих «Властелина колец», а также дополнительное изложение посмертно изданной книги Толкина «Сильмариллион». ... Конечно, я считаю необходимым указать, что гораздо лучшее понимание книги Толкина можно получить, прочтя сами книги; это стоит потраченных усилий. Если же вы просто не любите читать, я уверен, что нижеследующее изложение поможет вам получить ту оценку, которую вы, несомненно, заслужили. (Вспомните эти два последних предложения, если прочитаете краткое изложение. ) Это троллинг 100-го лвл, я считаю ))
ТОМ I – БРАТСТВО КОЛЬЦА: История начинается на празднике в честь двадцатого дня рождения Фродо Бэггинса, Хоббита, который со своим братом Сэмом живут в мифической стране под названием Шир. У Фродо есть волшебное кольцо, которое при надевании делает его невидимым, подарок от кузена Бильбо, который украл его из драконьего клада много лет назад. читать дальше Однажды в Шире появляется старый волшебник Гэндальф, и рассказывает Фродо о злобном существе по имени Саурон, который хочет захватить Кольцо. В давно забытые эпохи Саурон украл Кольцо у эльфов, чтобы защититься от Сил Добра; но Кольцо украло у него существо по имени Голлум, а у Голлума драконы, и затем у драконов Бильбо, который в конце концов даром отдал его Фродо. «Саурон много лет ищет Кольцо», сказал Гэндальф Фродо, «и теперь послал своего союзника, злого Короля-Ведуна в Шир на его поиски». Фродо и Сэм посовещались со своими верными друзьями Мерри и Пипсквиком, и когда злой Король-Ведун появился со своими девятью слугами, умные хоббиты обманул их, заманив на делянку с грибами, где ведьмы заблудились, а они успели сбежать из Шира. Но дальше книга становится всё серьёзнее, Король-Ведуниего злые слуги преследуют хоббитов по лесу. Фродо обнаруживает, что ведьмы уничтожили деревню Бри, и Король-Ведун использовал магическое заклинание, чтобы сжечь дом их старого друга Тома Бомбадила. В ужасе Фродо хочет вернуться и сразиться со злыми ведьмами, но но холме под названием Заверть он встречает благородного человека по имени Арагорн, который убеждает его отправиться в город Райвенделл. «В Райвенделле ты будешь в безопасности от из магии», говорит ему Арагорн, «поскольку Элронд человек разумный и в неё не верит». Таким образом, Арагорн быстро ведёт их в Райвенделл, а ведьмы гонятся по пятам. Когда они пересекают реку между ними и Райвенделлом, Король-Ведун заколдовывает воду реки, чтобы она поднялась и утопила их; только находчивость Фродо могла их спасти, и он использует силу Кольца, чтобы превратить воду в туман. Туман получился такой густой, что Король-Ведун и его слуги безнадёжно заблудились, и наши герои добрались до безопасного Райвенделла. В Райвенделле Элронд устраивает Совет, где обсуждается судьба Кольца. Единственный способ не дать Саурону его вернуть, решают они – сбросить его в вулкан Гора Рока, где оно будет уничтожено. Во время Совета Гэндальф появляется с опозданием, заявляя, что был пленён в Ортханке, Башне Волшебников. Удивительно, но он отказывается сообщить, как он оттуда выбрался. «Ныне изничтожить Кольцо важнее, чем когда бы то ни было » - говорит Гэндальф, «ибо теперь иные Волшебники узнали о нём и ищут его». Он рассказывает, как тёмный волшебник Саруман, ранее союзник сил Добра, обратился к злу и ныне правит Ортханком железной рукой, и как другие волшебники рыщут по землям, разыскивая Кольцо для себя. Все соглашаются немедленно отправиться уничтожать Кольцо. Гэндальф и Арагорн соглашаются идти с четырьмя хоббитами, а также Глорфиндейл, потомок древнего правителя Ар-Фаразона, и Боромир из королевской династии Гондора; ещё с ними пошли эльф и гном, которые ничего особого в истории не делали, кроме как работали комическими персонажами. Вместе, Гэндальф и его девять спутников – «Братство Кольца», как они себя назвали, - отправляются в тёмную страну Мордор. По дороге на их пути неоднократно встают злые силы. Сперва на них нападают в чаще злые орки; потом из загоняют в тёмный лес Лотлориэн, гдеих пленяет прекрасная, но злобная королева Берутиэль. Им удаётся сбежать, когда добрая сестра Берутиэли, Галадриэль, выпускает их из застенков и сплавляет по реке в бочках. После этого они предпочитают уйти из лесов и двинуться в Морию, тайный город под горами; но здесь их ожидает ужасающая неудача, когда их обнаруживает злой волшебник Радагаст. Гэндальф приносит себя в жертву, чтобы уничтожить Балрога Радагаста, а остальные спасаются из-под горы, пока бушует битва. В конце книги, тем не менее, Братство оказывается разрушенным изнутри; возжелавший власти Глорфиндейл пытается убить Фродо ради Кольца. Арагорн останавливает Глорфиндейла чёрной стрелой в горло; Глорфиндейл умирает, но успевает коварно поджечь траву. Дым получился такой густой, что Братство Кольца безнадёжно рассеялось.
Том II – ДВЕ ТВЕРДЫНИ: Ну, все бегают по Средиземью в разные стороны. Арагорн, этот гном и эльф, которых я не помню как зовут, пришли, в общем, туда, где много лошадей, но ипподрома там почему-то нет. Боромир отправился на юг в Гондор один, унося отобранный у Глорфиндейла пергамент с описанием гондорской королевской династии; читать дальшеон уходит не попрощавшись, снедаемый неким новым собственным беспокойством. Мерри и Пипсквика похищают сорокафутовые ходячие деревья, но с развитием сюжета они убеждают деревья, что с незнакомцами лучше вести себя вежливо; этот урок не проходит зря, и при возвращении Арагорна и прочих их встречают с распростертыми сучьями. Во время этой встречи снова появляется Гэндальф, наконец-то победивший злобного Радагаста; он открывает секрет, что на самом деле его всегда было двое, а другой так и сидит пленником в Ортханке, ныне под властью волшебника Сарумана, сводного брата Гэндальфа. Все идут в Ортханк и освобождают Гэндальфа-близнеца, но первый Гэндальф погибает, сражаясь с Саруманом на вершине Зирак-Зиоги, великой горы Японии. В конце они все едут на защиту Гондора, самого ненавистного врага Мордора. Тем временем Фродо и Сэма поймал злой Голлум, но спас Фарамир, кузен Боромира, который сбежал от гондорского народа. Фарамир объясняет, что ему пришлось покинуть Гондор, потому что Боромир и его брат Денетор приказали его убить; Фарамир – законный наследник королевства, но Боромир и Денетор желают и дальше править Гондором сами. Фродо соглашается отдать ему Кольцо, чтобы помочь вернуть трон; но Голлум ухитряется сбежать с ним, и несёт его в Мордор в ожидании награды. Фродо и Сэм гонятся за ним, пока Фарамир сдерживает армию орков, отправленную Сауроном, чтобы перехватить их. Фродо, тем не мерее, получает укус тарантула, которого Голлум призвал с помощью Кольца, и Сэм стоит возле своего хозяина в конце книги, считая его мёртвым и кольцо безвозвратно потерянным.
Том III – ВОЗВРАЩЕНИЕ КОРОЛЕЙ: Все, кроме Фродо и Сэма, прибывают в королевство Гондор, и хотя народ Гондора поначалу удивлён и напуган огромной армией ходячих деревьев, сопровождающей их, все улыбаются и принимают их, когда Гэндальф и Арагорн раскрывают инкогнито. Братья Денетор и Боромир, тем не менее, понимают, что Арагорн принёс с Севера правду, и что престол должен перейти к Фарамиру, читать дальшенастоящему королю, и они составляют против него тайный заговор. Позже, когда силы Мордора прибывают, чтобы напасть на Гондор, им удаётся подставить Арагорна так, чтобы ему пришлось сражаться в поединке с Королём-Ведуном. Арагорн не справляется, но на грани гибели его спасает Эовин, влюблённая в него роханская женщина, и Мерри, который убивает Короля-Ведуна в поединке, используя древнюю хоббитскую магию и объявляет себя потерянным Таном Шира. Когда же силы Мордора отступают, их сбрасывают в море огромные корабли, приведённые Фарамиром, подлинным принцем Дол Амрота, из тайного города Осгилиата выше по течению Великой Реки. Тем временем Сэм загоняет тарантула обратно в логово Унголиант, Королевы Пауков, и после горячего спора о природе добра и зла она наконец-то раскрывает Сэму секрет противоядия от паучьего яда, парализовавшего Фродо. Сэм благодарит Унголиант за её доброту и мудрость, оживляет Фродо и вместе они отправляются в Мордор на поиски Голлума. "Приходит от слабых, когда мудрецы оказываются глупы, помощь часто» - говорил когда-то Гэндальф, и вот – все пауки Мордора желают помочь Фродо и Сэму на их пути. Путь приводит их к Горе Рока, где они по прибытию видят Голлума, как раз объявляющего Кольцо своим. Тёмный Владыка Саурон в этот момент прозревает их, и покидает Тёмную Башню, чтобы настигнуть и сразить их; но тут Фродо и Сэм бросаются на Голлума и сталкивают его в огненную расщелину. Кольцо уничтожено, и без него Саурона уничтожает солнечный свет. Фродо и Сэм уходят с горы и видят, как навстречу им по равнинам Мордора движутся великие армии Арагорна и Фарамира. Боромира и Денетора изгоняют из Гондора навсегда, но их великодушно помиловал Король Фарамир, а Арагорн оказывается давно потерянным королём Арнора, древнего северного королевства. «Ты же можешь и впредь править Широм» - говорит он Тану Мерри, «ибо после падения Мордора королевств хватит на всех». Героизм Фродо и Сэма веками воспевают в Гондоре, и даже Пипсквик находит почётную должность чистильщика сапог при Фарамире. «В этом деле есть куда расти» - со знанием дела говорит он остальным хоббитам, поглядывая на Фарамирову корону. Фарамир улыбается шутке Пипсквика и говорит, что будет всегда ему рад, где бы ни пришлось встретиться (В самом деле, в Приложениях указано, что Пипсквик много путешествовал в последующие годы и стал самым знаменитым хоббитом из них всех) Другие хоббиты впоследствии возвращаются в Шир, и обнаруживают там коррупцию и хаос из-за нападения злых людей; в конце концов они находят злых братьев Денетора и Боромира, пытающихся присвоить себе власть над Широм. Фродо и Мерри сражаются со злыми братьями врукопашную и убивают их прямо на пороге Бэг-Энда. Мерри становится Таном, и в конце концов все они отправляются на запад, к берегу моря, чтобы попрощаться с Гэндальфом, отплывающим за море и на небеса, потому что он с самого начала был эльфийский король и пытался исправить давно испорченные эльфийско-человеческие отношения, и теперь заслужил свою награду.
СИЛЬМАРИЛЛИОН: Ну, это совсем запутанная книга, но попробую быстренько перечислить главное. Может быть когда-нибудь, как будет время, получится это улучшить. Бог создал ангелов, и ангелы создали мир. Но эльфы создали Сильмариллы, Великие Драгоценности, и поколениями дрались из-за них, пока Мелькор, читать дальшеодин из величайших ангелов, не забрал их на хранение. Но Моргот, брат Мелькора, украл Сильмариллы, и эльфы поклялись, что будут драться с ангелами навеки, пока не вернут Сильмариллы. Эта история служит аллегорией жадности, и ещё ДЖ.Р.Р. Толкин её сочинил, чтобы показать, что с богом драться безнадёжно. В конце храбрый человек по имени Берен украл Сильмариллы у Моргота, и когда эльфы попытались убить его, чтобы их вернуть (это и есть разделение путей эльфов и людей, постоянная тема других работ Дж.Р.Р.Толкина), он отдал их своему сыну Эарендилу, чтобы отправить за море и обратно на небеса. И так был восстановлен мир в Средиземье.
Хорошо так траву подожгли, короче. х) Но получить заслуженную оценку такое краткое содержание и правда поможет. ) Неплохо было бы и по другой классике, ИМХО, такие краткие изложения написать )
На одном из дачных участков были найдены маленькие и еще слепые ежата. Все уже считали, что их судьба решена, но рыжая кошка Соня решила помочь малышам. Она не только накормила ежат, но и взяла их под свою опеку как настоящая мама. У Сони есть котенок, но она совершенно не видит различий между своим и приемными детьми. Они все вместе живут дружной кото-ежиной семьей.
Есть вещи слишком серьезные, чтобы о них говорить всерьез
Были на пляже с мужем и сыном (8 лет). Забыли взять кепки-панамки, солнце жарит. Я попросила мужа присмотреть за малым, сама пошла домой за панамками. Вернулась, вижу картину: сын закопан в песок, только голова торчит. Мужа нет. Спрашиваю: — Где папа? Ребенок жизнерадостно отвечает: — Папа купается! — А ты почему здесь? Не менее жизнерадостно: — А он меня закопал, чтоб я не потерялся. Это премия отца года, господа... *** Захожу в комнату и вижу, что сын (3 года) лежит в кресле и плачет. Спрашиваю: — Что случилось? — Мультики надоело смотреть. *** Племяннику в садике дали задание объяснить поговорку: «Труд создает, а лень разрушает». Ну он и объяснил, что когда человек трудится, то все хорошо: и дома строятся, и машины создаются, и в доме чисто, — а потом приходит алень и все разрушает. Алени такие алени. *** Есть в Подмосковье городок с романтичным названием Заветы Ильича, куда мы с женой наведываемся к родным. И однажды спросили у 7-летней племяшки: — А ты знаешь, кто такой Ильич? — Конечно, это Чайковский. И ведь не возразишь. Вот так Заветы Ильича у нас стали зваться Балеты Ильича. *** Сын (6 с половиной лет) сидит, ест суп без энтузиазма. Я спрашиваю: — Вкусно? — А кто готовил? — Я. Он со вздохом: — Тогда вкусно.
Есть вещи слишком серьезные, чтобы о них говорить всерьез
Сперва интернет отключали, теперь простуда - по итогу почти неделю не писал в дайри, и сейчас заглядываю сюда - и не знаю, стоит ли хоть о чем-то писать вообще. ) Вот такое вот отвыкание от интернет-зависимости. )) Но все же чуточку побуду флудерастом. )) Живности вам во френдленту. )
Во время патрулирования помощники шерифа из округа Боулдер (американский штат Колорадо) наткнулись на совенка, который сидел прямо на проезжей части. Он перегородил дорогу машине, поэтому сотруднику полиции пришлось выйти и пообщаться с «нарушителем». Через пару минут оба пришли к соглашению и совенок улетел. )
Есть вещи слишком серьезные, чтобы о них говорить всерьез
Фраза из сегодняшнего сетевого флуда: "В России все радикально меняется каждые тридцать лет и в то же время есть то, что по триста лет остается неизменным. Поэтому многие вещи новому поколению уже не объяснишь, но есть и то, что объяснять не надо и всем понятно". Вспомнилась услышанная фраза из другого разговора, уже в реале: "Времена меняются. Раньше договариваться о поступлении ребенка в институт ездили с сумками, полными свинины и гусей, а сейчас - с конвертами, полными "зелени". Так что да, есть то, что меняется. И есть то, что остается неизменным. х) Не всегда это к лучшему, правда
Есть вещи слишком серьезные, чтобы о них говорить всерьез
Продолжаю писать о просмотренных за эти месяцы фильмах и аниме. Посмотрел "Мулан" 2009 г (совместные американско-китайские съемки). Точнее, попытался посмотреть, но досмотреть смог только до середины. Впрочем, обо всем по порядку.
Хуа Мулань (кит. трад. 花木蘭, упр. 花木兰, пиньинь: Huā Mùlán) — героиня китайской поэмы, пошедшая на войну вместо своего престарелого отца, несмотря на то, что в армию брали лишь мужчин, поскольку у ее отца не было сыновей. Поэма была написана в VI веке, но первоначальная версия не сохранилась, в отличие от позднейшей версии в сборнике XII века, созданном Го Маоцянем. Был ли у Хуа Мулань реальный прообраз или нет, неизвестно. В сюжете Мулань выдаёт себя за мужчину и занимает место, которое раньше занимал её отец. Затем император дарует ей государственную должность. После этого она возвращается домой, её навещают коллеги, и они застают её в женской одежде. Финал остаётся открытым. Специалисты спорят, к каким временам относятся описываемые события: часть склоняется к периоду Северная Вэй (425-445 годы нашей эры), когда северный Китай был под властью захватчиков-кочевников, другие — к времени императора Суй Ян-ди (604-617 годы). О Мулань и в дальнейшем создавали художественные произведения - так, при династии Мин (1368-1644) о ней написали роман, в правление династии Цин (1644-1911) создали пьесу. В Китае и странах, входящих в ареал воздействия китайской культуры, Мулань является символом красоты, мужества и дочерней почтительности. Имя «Мулань» означает «магнолия» («mù» означает дерево, а «lán» означает «орхидея»). К имени Мулань часто добавляют фамилию «Huā», что означает «цветок». Также в некоторых источниках ей дают фамилии "Жу" или "Вэй".
Фильм 2009 года был единственным фильмом, который я посмотрел на эту тему. (В Вики прочитал, что есть еще гонконгский музыкальный фильм 1964 г. Lady General Hua Mulan - и все. Так что если кто-нибудь подскажет другие фильмы - спасибо скажу ). До этого смотрел только одноименный мультик диснеевский, снятый в 1998 году. И, хотя я и опасался, что фильм сведется к Мулан, вышедшей навстречу вождю гуннов со словами "Мой кунг-фу круче твоего" и полуторачасовой махашке, но надеялся, что фильм окажется умнее и атмосфернее мульта - все-таки "Мультики - это для детей", да и фильм снимался совместно с Китаем, китайцам в теории больше американцев надо... Что тут сказать... Этот просмотр был неплохим способом опровергнуть стереотипы - мультфильм, на мой вкус, оказался гораздо качественнее фильма. Во-первых, в мультфильме была красивая качественная музыка. В фильме музыкой не стали заморачиваться вообще. Во-вторых, атмосферность. В Вики пишут, что в мультфильме были анахронизмы в деталях, но при этом было и множество деталей, воссоздающих мышление китайцев и жизнь страны. Например, каждая девушка знает, что ее долг перед семьей - выйти замуж и рожать сыновей (именно сыновей, дочери не в счет, этот момент не однажды подчеркивается в мультике) - это единственное, что она может сделать, чтобы заслужить почет для своей семьи. Это почитание предков - перед важными делами и Мулань, и ее отец молятся в семейной часовне, прося у предков благословения или совета. Когда войско выступает в поход, работающие на рисовых полях крестьянские женщины перемигиваются с солдатами. А в "Песне бойца" много аллюзий на китайские трактаты по военному искусству. В фильме ничего этого нет. Показывают пятиминутную зарисовочку о том, как бегает по деревне (или городку) нечесаная и немытая девушка; сообщается, что отец научил ее драться, потом она быстренько уезжает в армию, где всем выдают одинаковые доспехи (видимо, штампованные на заводе), и начинаются "простые будни десанта". В-третьих, масштабность и панорамность. Выполненные в стиле китайских картин пейзажи страны, по которой путешествует войско, Великая Китайская стена, на всем протяжении которой вспыхивают костры при появлении врагов, конная атака гуннов - гигантская живая лавина множеством черных пятен на белом снегу -, гигантская масса людей на площади, в едином порыве падающая на колени перед Мулан - все это было в мульте. (Маленькая деталь себе к сведению - создание Мулан началось в 1994 году, после того, как съемочная группа направила избранную группу художественных руководителей в Китай на три недели, чтобы сделать фотографии и зарисовки местных достопримечательностей для вдохновения, и впитать местную культуру. Создатели фильма решили сделать художественный стиль ближе к китайской живописи, с акварелью и простым дизайном, в отличие от детальности Короля Льва и Горбуна из Нотр-Дама. А среди команды было много людей с китайскими именами и фамилиями). В фильме масштабность свелась к массовке из ста человек и боевым сценам в стиле "мой кунг-фу круче твоего". Ну а если говорить о пейзажных зарисовках - если создатели фильма хотели всех убедить, что северный Китай - пыльное и скучное место, где не увидишь вообще ничего, кроме десятка гуннов и солдатского лагеря, то им это удалось. х)) И, в четвертых, детали, напоминающие о том, что сюжет, вроде как, о высоком и создан по мотивам эпоса и поэмы, которые были в мультфильме, хотя и были "разбавлены" разными типичными для мультика забавностями. Естественно, в мультфильме для семейного просмотра не было сцен жестокости, но все зрители постарше и так все могли понять. Например, когда обезоруженный солдат зажигает сигнальный костер и, глядя в лицо вождю гуннов, говорит "Теперь весь Китай знает, что ты здесь." Взмах клинка... Все понятно, верность долгу перед лицом смерти, все такое. Или отряд Ли Шена входит в сожженную гуннами деревню. Трупов не показано вообще, крови нет, персонажи просто положили возле меча, символизирующего надгробный обелиск, детскую куклу и шлем генерала - и все понятно, долг сына - отомстить за отца, долг солдата - защитить население страны. В фильме было не до героики и лирики. Возможно, там решили изобразить "суровые будни десанта", влияние ужасов войны на человеческую психику и т. п. Вот только для изображения этого неплохо было бы изобразить для контраста мирную жизнь, людей, какими они были до войны, рубилово отснять позрелищней и пореалистичней. Потому что в итоге получилось вообще не очень понятно, о чем и зачем был фильм. То, чего мне в мультике не хватало, я и в фильме не увидел. (
В общем, как-то даже неудобно после просмотра стало. Получилось, что да, для американской мультстудии тема была важнее, чем для китайских синематографистов, участвовавших в съемках. Зато я еще один раз убедился в простой истине. "Драма - серьезный жанр, мюзиклы - несерьезный", "Литература - это искусство, манга - это простая развлекаловка", "Фильмы - это серьезно и для взрослых, а мультики - для детей"... Все это не более чем стереотипы. Нет "умных" и "глупых", "низких" и "высоких" жанров. (Да и, чтобы далеко не ходить, несколько столетий назад театр и художественная проза считались "низким творчеством". А столетие назад "низким жанром" и "потребиловкой для толпы" считался синематограф. Все относительно х)) ). Есть талант и его отсутствие, халтура и профессионализм. А все остальное - не более чем этикетки, порожденные стереотипами.
Есть вещи слишком серьезные, чтобы о них говорить всерьез
Решил выписать и обобщить инфу из парочки статей на одном сайте. )
Раннесредневековое корейское общество с самого начала имело ярко выраженный аристократический характер. Раннесредневековая корейская государственность (представленная государством Силла), была глубоко аристократична. В Силла существовала иерархия наследственных сословных групп, и в соответствии с принадлежностью к чинголь (членам правящего рода), или одной из групп тупхум регламентировались (и весьма детально) все черты быта: жилище, одежда, утварь, повозки и т.д. Это в принципе та же социальная модель, которая существовала в Китае в период Раннего Чжоу. В Силла в результате законодательного закрепления за аристократией всех высших должностей, она составляла высший слой чиновничества. Родственников правящей династии (особенно учитывая несколько столетий ее существования) насчитывалось вполне достаточно, чтобы занять все такие должности (к ним относились, в частности, посты руководителей всех важных государственных учреждений) и значительную часть прочих. И хотя рост чиновничества шел еще быстрее, чем численности членов сословия чинголь, и доля последних в нем падала, в государственной жизни страны аристократия всегда занимала монопольные позиции. В Силла аристократия была законодательно отделена от остального населения.
В период Корё аристократия не была, как в Силла, юридически обособленной группой. Родственников основателя династии было не так много, чтобы они могли представлять собой заметную социальную группу, да и государство строилось в дальнейшем по образцу Сунского Китая, так что аристократического сословия как такового создано не было. В Китае аристократическая модель была еще с циньского времени заменена бюрократической, основанной на принципах меритократии, и последняя превратилась в наиболее характерную, «знаковую» черту китайской цивилизации, заимствовавшейся сопредельными странами. В социально-политической сфере это нашло выражение в принципиальном отсутствии (де-юре) в обществе групп с наследственным привилегированным статусом (легальная грань существовала только между «добрым» и «подлым» людом; привилегии же рангового чиновничества были связаны не с происхождением, а со служебным положением). Однако на практике ситуация в ряде случаев могла быть иной. И для определения соотношения между законодательными принципами и социальной реальностью первостепенное значение имеет степень «закрепленности» высших и старших государственных постов за определенным кругом знатных родов (кланов). В Корё аристократическая прослойка, хотя и неформально, существовала (к ней, помимо членов правящего рода и членов родов фаворитов — фактических правителей, создавших «паралельные» династии, подобно сёгунским в Японии, можно отнести наиболее знатные роды, насчитывающие 8-9 поколений служилых предков или происходивших от ванов Силла), хотя доля ее среди высшего чиновничества была невелика (в среднем 14,8% всех чиновников янбанского происхождения и 7,7% от всех высших чиновников). Период Корё был в истории традиционной Кореи временем наибольшей социальной мобильности (в целом за весь период до половины высших чиновников происходили из неслужилых семей). При сравнении высшего чиновничества по двум характеристикам — наиболее родовитых (имеющие не менее 6 поколений служилых предков) и имеющих наиболее высокопоставленных отцов (имеющих 1 -4 ранги) обнаруживается, что существенной взаимосвязи между ними не существовало, а в средем 44,7% (в некоторые периоды до 63,2%) вообще происходило из неслужилых семей. В истории традиционной Кореи это вообще был самый «демократический» период, ни до, ни после так много лиц низкого происхождения наверх никогда не попадало.
С воцарением в Корее династии Ли (он же Чосон) в конце ХIV в. неоконфуцианство обрело настолько прочные позиции, что она (особенно с конца ХVII в.) претендовала на право считаться самым конфуцианским из всех конфуцианских государств (включая и Китай, где конфуцианство было «загрязнено» варварами-маньчжурами), и выступать в качестве единственной его хранительницы. Поэтому там официально, как и в Китае, не было никаких сословий, за исключением разделения на свободных полноправных (янъины) и неполноправных (чхонины). Однако длительное и достаточно стабильное правление этой династии способствовало тому, что этот период, особенно с ХVI в. подавленная аристократическая тенденция вновь пробила себе дорогу и вышла на поверхность, и общество превратилось в сословное, где янбаны (изначально просто совокупность военных и гражданских чиновников) стали фактически (на уровне не столько права, сколько юридической практики) высшим сословием, члены которого претендовали (независимо от факта реальной службы) на особый статус (и в общественном сознании таковой имели).
* * *
Для начала следует отметить важные особенности корейского высшего сословия в эпоху Чосон (и по некоторым пунктам - в эпоху Корё). Во-первых, отсутствие официальной правовой наследственности привилегированного и равного для всего слоя статуса. Статус был непосредственно или опосредованно связан с наличием чиновничьей должности и/или сдачей государственных экзаменов. В традиционной Корее семья, чьи представители не служили в трех поколениях, утрачивала янбанский статус. Даже потомки выдающихся лиц в случае провала на экзаменах брались рядовыми солдатами в армию (такая участь постигла, в частности, правнука Ким Джонджика — главной фигуры корейского конфуцианства XV в.) и переставали быть янбанами. Во-вторых, во всех странах, где доля высшего сословия была заметно выше, оно формировалось почти исключительно на военной основе — за счет исключительно большого числа самостоятельных воинов привилегированного статуса. В Корее же военное чиновничество не только никогда не играло ведущей роли в формировании высшего сословия, но практически всегда (за исключением периода раннего средневековья — до Х в.) было (как и в Китае) как раз дискриминируемой частью чиновничества. Основой привилегированного социального слоя обладателей государственных рангов, а позже — янбанского сословия здесь всегда было гражданское чиновничество. Поэтому механизм формирования высшего сословия в Корее следует сравнивать прежде всего с китайским, с которым он совпадает по первым двум признакам. Но и здесь были заметные различия.
* * *
Высшее сословие Чосона состояло далеко не только из регулярных чиновников. Много слов о дворянстве Чосона. И не только о нем )Стержнем служилого слоя было регулярное ранговое чиновничество — т.е. находившиеся на действительной службе и занимающие определенные должности полноправные чиновники, имеющие один из общегосударственных рангов. (Кстати, в небольшой Корее доля чиновничества была вполне сопоставима с Китаем (в частности в XV — XVI вв. только рангового — 0,15 — 0,6%), поскольку если территориальная администрация была здесь в силу много меньшей территории гораздо меньше, то численность центрального и придворного аппарата, копировавшего китайский, была вполне сопоставимой с последним, как правило, лишь незначительно уступая ему.) Однако вокруг собственно служилого чиновничества существовал целый ряд социальных групп весьма различного рода, примыкавших к чиновничеству, но лишь частично с ним соотносившихся и пересекавшихся. Эти группы населения могут быть разбиты на 3 категории: 1) аристократия (лица, имеющие общегосударственные ранги по праву происхождения и связанных с ним титулов, члены знатных родов - например, многочисленные родственники короля), 2) «резервное чиновничество» (отставные чиновники, фиктивные или «почетные» чиновники, неслужащие обладатели ученых степеней), 3) члены семей и родственники чиновников. Эти категории не представляли собой четко отграниченные друг от друга общности, а переплетались между собой. Так, часть аристократии, находясь на действительной службе, представляла собой полноправное ранговое чиновничество, а часть ее представителей представляла собой неслужилых обладателей степеней. Положение членов семей чиновников трудно отграничить от членов семей лиц, имеющих ранги по праву происхождения, т.е. аристократии, поскольку их правовая оформленность базировалась на одном и том же основании — наличии общегосударственного ранга у главы семьи. В свою очередь члены прослойки “резервного” (неслужилого) чиновничества могли быть обязаны своим положением принадлежности к семьям как регулярного чиновничества, так и аристократиии, и в значительной степени из них же и происходили, поскольку именно положение родителей давало им либо ранги по праву происхождения, либо давало возможность таковые купить. Хотя в полной мере привилегии связанные с нахождением на государственной службе распространялись только на чиновников действительной службы, а «почетные чиновники», дети чиновников и «почетных чиновников», а равно уволенные со службы относились к сословию простолюдинов, статус их отличался от массы последних.
* * *
Слой неслужилых обладателей степеней стал формироваться с XV в., когда была введена система раздельных экзаменов на ученую степень и на должность. Лауреатов первых каждые 3 года было 200, а потом и 260, тогда как вторых — 33. Обладатели ученых степеней сэнвон и чинса могли затем сдавать экзамены на должность, поступать в Государственный Университет или поступать на службу по рекомендации или праву «тени», однако более половины их, и чем дальше, тем большая часть, возвращались на родину и становились членами местной элиты. На местах они образовывали социальную группу с наивысшим престижем (поскольку те, кто стояли выше них по положению — лауреаты гражданских экзаменов на должность и вообще чиновники — оказывались исторгнуты из местного общества, поскольку им запрещалось служить на родине) и объединялись в неформальные организации самасо и тоннёнхо (объединяли лиц, получивших степени на экзаменах определенного года).
* * *
Постепенно в Корее служилое чиновничество трансформируется в наследственное сословие. Возникшее противоречие между ограниченным числом мест в государственном аппарате и ростом численности выходцев из служилого сословия в условиях превращения этого сословия практически в наследственное приняло тяжелый характер и не могло быть разрешено в рамках прежней социальной структуры. Государственная власть должна была либо увеличивать число должностей в аппарате государственного управления (что было невозможно из-за ограниченности государственных средств на его содержание), либо распространить соответствующий статус на всех выходцев из служилого сословия вне зависимости от состояния их на государственной службе. Вынужденный выбор в пользу последнего привел к тому, что термин «янбан», обозначающий совокупность военных и гражданских чиновников, стал обозначать не традиционное для Дальнего Востока чиновное сословие, а что-то подобное европейскому дворянству. Действительно, корейское янбанство периода Чосон вполне может быть соотнесено с европейским дворянством уже почти без всяких оговорок, за исключением того, что его статус, хотя и обеспечивался юридической практикой, но так и не был узаконен официально на уровне общегосударственных кодексов. Оставаясь теоретически сословием служащих чиновников, оно с конца XVII в. все больше превращалось в сословие лиц, имеющих право служить, поскольку количество должностей в государственном аппарате оставаясь с XV в. постоянным, стало приходить во все более резкое противоречие с быстрым ростом янбанской прослойки. Только если более трех поколений одной семьи не служили, она теряла янбанский статус и переходила в сословие сори. Янбанское сословие пополнялось также из числа янминов путем усыновления за плату богатых крестьян (этой возможности были лишены торговцы и ремесленники, поскольку для янбан эти занятия считались недопустимыми). Ограничивались в правах поступления на государственную службу (и получения статуса) дети от наложниц, потомки политических преступников, дети и внуки вышедших замуж вдов.
* * *
Среди янбанства выделялись наиболее знатные и влиятельные кланы, которые со временем сосредоточили в своих руках большинство значимых государственных постов. Это произошло не сразу. В первые столетия правления новой династии, пришедшей к власти под лозунгами чжусианства, корейское общество мыслилось его идеологами как в принципе бессословное, по образцу китайского, и с точки зрения меритократических установок государственная власть не придавала значения происхождению, соответственно, не было особой необходимости заботиться о доказательствах такового со стороны самих чиновников. Первые генеалогии кланов начали составляться не ранее 1565 г. (как исключения, есть сведения о родословных, составленных тремя кланами в 1423, 1476 и 1482 гг.), причем традиции составления генеалогий и историй родов не были свойственны Корее с древних времен до этого времени, некоторые даже не помнили 4-х поколений своих предков, так что к началу XVII в. едва дюжина кланов располагала составленными генеалогиями. А в ХVII — XVIII вв. происходит процесс конституирования знатных кланов в особую элитную группу. Всего лишь три десятка кланов, составляющие 5,3% всех кланов, дали 44% старших и высших чиновников, а в целом более 4/5 (81,5%) всего этого контингента были выходцами из 148 кланов. При этом следует иметь в виду, что при правлении династии Ли круг кланов, поставлявший культурную элиту страны (представители которых сдавали экзамены на ученые степени) был значительно шире и насчитывал более 1440 кланов. Но 60% их в составе старшего и высшего чиновничества не были представлены вовсе. Если взглянуть на данные о клановой принадлежности чиновников, составлявших на протяжении чосонского периода самую верхушку государственного аппарата (руководители Государственного совета, главы дворцового и научных ведомств, высшие военные и губернаторы), тенденция к монополизации высших должностей за ограниченным числом кланов достаточно определенна. 15 кланов первой по влиятельности группы (6,8% всех кланов) дали 38,4% высших чиновников, а вместе с 20 кланами второй группы (всего 15,8% всех кланов) — почти 2/3 (64,9%). Кланы же пятой группы (с единственным представителем), составляя, как и в нашем исследовании, треть (32,6%) всех кланов, дали лишь 5,4% высших чиновников. Среди первой десятки кланов мы видим 7 из 10 кланов, которые лидируют и по общему числу видных чиновников (чонджуские Ли, ёнанские Ли, андонские Кимы, намянские Хоны, пхапхёнские Юны, андонские Квоны, квансанские Кимы) плюс еще ёхынских Минов, пхунъянских Чо и тоннэских Чонов.
* * *
Ряд привилегий янбан не был связан с государственной службой: неподсудность обычному суду (их дела рассматривались специальным органом Ыйгымбу), смягчение условий тюремного заключения, неподверженность женщин пыткам, заковыванию в колодки и некоторым видам телесным наказаний, предоставление возможности осужденному покончить самоубийством, особые одежда и головной убор, запрещение сидеть и курить в их присутствии, право давать в суде показания стоя (а не на коленях), обязанность простолюдинов спешиваться и кланяться при встрече с ними.
* * *
В Корее, помимо янбанства, существовали и другие служилые сословия («сословность» их, впрочем, была оформлена в юридическом плане не более, чем янбанства — т.е. на уровне не государственных законов, а повседневной практики), члены которых тоже могли входить в состав регулярного чиновничества. Примыкавшее к янбанам сословие чунъинов возникло в XV — XVI вв. как прослойка детей янбан от наложниц, которые считались простолюдинами, однако на практике, обладая образованием, воспитанием и средствами, с ними не сливались, и все больше превращались на деле в замкнутое сословие, поскольку дети чунъинов наследовали статус родителей. Кроме того, в это сословие могли переходить получившие специальное образование сори и янъины; с другой стороны, наиболее неудачливая часть чунъинов переходила в янъины. Это сословие также пополняло ряды чиновничества, однако для его представителей существовали ограничения по служебному продвижению (с различиями в зависимости от статуса матери — происходила ли она из янъинов или чхонинов) и даже в случае занятия регулярных должностей они не получали служебных наделов. На практике чунъины занимали должности, требующие не конфуцианской, а специальной подготовки (в Корее традиционно насчитывалось 10 таких дисциплин: 4 языка — китайский, маньчжурский, монгольский и японский, медицина, гадание, живопись, математика, право, даосизм). Этот слой дал огромное количество участников разного рода антиправительственных выступлений и идеологов движения «сирхак» (за реальные знания) и постоянно поднимал вопрос о равноправии с янбанами (что поддерживалось частью последних). В 1696 г. внукам свободных наложниц и правнукам несвободных было разрешено сдавать гражданские экзамены, а в конце XVIII — начале XIX вв. были сделаны дальнейшие уступки. Третье служилое сословие, сформировавшееся в XV в. — сори (потомственных местных субчиновников-канцеляристов) также не было отстранено от возможности поступления в состав чиновничества, однако потолок их служебной карьеры также был ограничен в провинции 5-м, а в столице — 7-м рангами.
* * *
В конце 18-го - 19-м веке грань между дворянами и простонародьем все сильнее размывалась - с одной стороны, было множество обнищавших янбан или потомков янбан, с другой стороны, были разбогатевшие крестьяне, ремесленники и торговцы, получавшие образование. Поэтому представители янмин часто вели себя по принципу "хочешь быть дворянином - веди себя как дворянин". И порой это работало. )